Викентий
Вересаев
1867-1945
1
В.Вересаев писал сдобно, вкусно, округло; у него были крупные,
словно светящиеся изнутри слова; и мера социального оптимизма,
являющаяся непременным составляющим элементом многих его
произведений, отдавая чеховской, была собственной, незаёмной…
…Вересаев духовно формировался в годы, когда народничество мерно
начинало угасать и набирал обороты марксизм, и, чуткий к веяниям
мысли Вересаев, плотно усваивал и тонко впитывал разлитое в
воздухе социума.
Первая публикация
- стихотворение; затем очерк о жизни
донецких шахтеров, подписывая который Вересаев впервые
использует ставший известным псевдоним.
Бодрый и верящие люди, отказавшиеся от надежд на крестьянство,
Морозовская стачка, многое другое
- есть основания для радуги социального
оптимизма, разлитой писателем в недрах своих произведений.
В
повести «Без дороги» исследовались поиски путей
- молодыми людьми, и тогда же
- возможно впервые
- проявилась особая теплота, согревающая
все последующие произведения
Вересаева…
Теплота…
Любовь к людям
- писатель щедро разлил её по каналам и
руслам фраз, организующих его произведения: иногда так поэтично,
что сквозь прозу прорастало нечто большее.
Популярнейшие
«Записки врача» трактовали изнутри проблемы врачебной практики:
вместе давая галерею картин жизни, которую узнал писатель,
погружаясь во врачебную деятельность…
Врач должен бороться
за устранение тех условий, которые делают его деятельность
необходимой.
Тут метафизика особого рода: тоже согревающая
надеждой сущность произведения.
Особняком
стоит книга «Пушкин в жизни»: где кипение живой плазмы тогдашних
времён связано с чередованием документалистики и художественного
повествования; особняком стоят переводы из древнегреческого…
…всё своеобразно стоит особняком: мысль,
чувства, образы.
Но особенно: та теплота любви, что густо полнит
все книги В.Вересаева.
2
«Теогония» Гесиода взметнула бесконечно высоко
словесные флаги.
Происхождение богов: шаровая бездна дерзновения,
соединённая с горизонтами поэтических возможностей: зазвучавшая
русским словом благодаря Вересаеву.
Его
перевод отличается высотою звука и благородной оснасткой речи
- звука, точно занимаемого у неба.
Но есть
иное: духовное, давшее космос литературы, определившее степень
вызревания словесного чуда.
Гесиод,
опровергающий смерть
- Вересаев, представивший на русском
данность этого опровержения.
Переводы Вересаева переиздавались много раз,
питая умы и души читательских поколений.
«Труда и
дни» дышат мыслью и жизнью
- и то, и другое отлично от современности
- и Вересаева, и нашей, но высота
эллинской речи, неся и мудрость, и счастье, действуют
успокоительными волнами на недра всякого сознания.
33 гомеровских гимна -
звучащих необыкновенно светло.
Переводы Вересаева согреты теплотой: тою всегдашней его
теплотою, какою пропитаны все его книги.
3
…когда не требует поэта…
Живая плазма жизни Пушкина: кипящего,
увлекающегося, страстного, темпераментного.
«Пушкин в жизни» - не обычная книга: через слабости, через
пороки образ выявляется не меньше, чем через сияющие снежным
великолепием горные вершины; Вересаев писал живого Пушкина,
собирая материалы кропотливо и тщательно, отфильтровывая
сомнительные, выверяя то, что можно было выверить.
Он
собирал их, скрепляя теплотой собственного сердца: задача была -
показать живого, не причёсанного Пушкина…
Книга
- своеобразный коллаж; тут не только
Пушкин, тут время: пёстрое, насыщенное мечтами и конкретикой, со
взлетами и падениями, с высотами и игрой, со всем тем, что
организовывало жизнь.
…внешне разрозненные отрывки разных авторов
выстраиваются в удивительную целостность; и игра огня становится
отчетливей, и классик приближается ко дням… к любым временным
пространствам бесконечно уходящего времени…
©
А.Балтин
НАЧАЛО
ВОЗВРАТ
№12,