ВОЗВРАТ                                             

 
   
Октябрь 2020, №10   
  
Литературоведение_______________      
            Александр Балтин          
               

  

                                         К 150-ЛЕТИЮ  со дня рождения И.А.БУНИНА
 

            
                    1870-2020

1

      «Темные аллеи» хорошо освещены: словесная масляная живопись Бунина, кажется, достигает пределов.
        Память работает интенсивно, отливы воспоминаний окрашиваются янтарными тенями и перламутровыми оттенками: оттенков у Бунина столько, что радуга покажется скупой.
       …библейская, от царя Соломона, текущая соком эротика, сгущающаяся в конкретных образах, с надрывом, трагическая, великолепно-виноградная, пшеницей прорастающая в персонажей…
        Трагизм излома присущ многим повествованиям, которые, будучи краткими, кажутся иногда чрезмерными: столько сердце не вместит…
        «Генрих», «Галя Ганская»…
       Очень дворянская литература - лишенная спеси, но наполненная достоинством: пробы червонного золота.
       Метафизического, конечно, хотя золотой цвет часто присутствует у Бунина, различно переливаясь, перекликаясь с небесной бездной - которая тоже - не столько синяя, сколько золотая.
    Кратко закипающий «Кавказ», пышные финальные фразы, бездна отчаяния, предшествующая самоубийству.
        Восточные мотивы необыкновенно яркие, и хотя больше об Иудее, думается, что Бунину был близок мир суфиев - тайна знания, погружающего все глубже и глубже: к самому ядру жизни.
        Бунин познавал его через детальные, настолько ни на кого не похожие, описания мира, через эротику, смерть, которая не может отменить счастья, испытанного на земле.
        …и словно в ее запредельность и уводят «Тёмные аллеи», сияя ярко, широко, горячо…

2

        Пряный аромат бунинских стихов!
        Оттенки меда, пронизанного светом: роскошного меда, только что изъятого из сот, чуть отливающего зеленью; луга, полные разнообразным цветением; но и - ароматы сушеных трав, пучками подвешенные в магическом салоне: и сам-то Бунин маг, жрец слова, могущественный мистагог!

                                                  О счастье мы всегда лишь вспоминаем.
                                                  А счастье всюду. Может быть, оно -
                                                  Вот этот сад осенний за сараем
                                                  И чистый воздух, льющийся в окно.
                                                  В бездонном небе легким белым краем
                                                  Встает, сияет облако. Давно
                                                  Слежу за ним… Мы мало видим, знаем,
                                                  А счастье только знающим дано.

        Сад, облако…
        Великолепные сочетания, отливающие перламутром простого счастья - которого и был певцом И.Бунин.
        Даже грустью продиктованные, одиночеством пропетые стихи подразумевали подобную подоплеку:
                                                         Затоплю я камин, буду пить.
                                                         Хорошо бы собаку купить!

         Мол, ничего не остается, и даже покупка верной, пушистой под вопросом, но и здесь все вспыхивает такими огнями, когда и одиночество доставляет удовольствие.
       Грусть всегда с нами: она слоится сложно за каждой мыслью, за любым оттенком чувства…
        А Бунин чувствовал реальность, как своеобразный сейсмограф, улавливая малейшие ее цветовые, смысловые колебания.
        И природа его - одушевленная, так пышно развернувшая свои вековые письмена: о! они всюду - не замечали, сколь кора дерева похожа на надписи на праязыке?
       Бунину более подходит осень, ибо элегичность ее точнее соответствует густоте бунинских строк:

                                                                  Осень. Чащи леса.
                                                                  Мох сухих болот.
                                                                  Озеро белесо.
                                                                  Бледен небосвод.
                                                                  Отцвели кувшинки,
                                                                  И шафран отцвел.
                                                                  Выбиты тропинки,
                                                                  Лес и пуст, и гол.

         Но сила пустого и голого леса велика, как пророчество.
        Велики и стихи Бунина - даже небольшие по объему: велики насыщенностью своей, особую речевой интонацией, густотой слов.
         И солнце духа мерцает над ними, заполняя счастьем все пространство - все, без остатка.

3

         Алмазная грань - знак мастерства - блещет во всех стихах Бунина.
         Или почти во всех.
         Как сплавляются грусть и нежность, одиночество, и игра огня…
         Одиночество - капсула, из которой рождаются стихи, и что им известность, коллективное действо: им, живущим и вибрирующим в пространстве, пересекающимся с нашим, но отличным от нашего...
        ...есть пространство идей, мерцающих нежным хрусталем, и простор стихов, где золотая пена заката льется тайною мироздания.

                                                    В вечерний час, над степью мирной,
                                                    Когда закат над ней сиял,
                                                    Среди небес, стезей эфирной,
                                                    Вечерний ангел пролетал.
                                                    Он видел сумрак предзакатный, -
                                                   Уже синел вдали восток, -
                                                    И вдруг услышал он невнятный
                                                    Во ржах ребенка голосок.

        Ангел столь же естественен в стихах, сколь невозможен в будничности, повседневности, где заурядность зашкаливает, томит - сознание поэта.
       Бунин-пейзажист будто пишет не словами: сразу встают картины, точно изъятые из чудес природы, из ее грандиозного каталога; и все здесь отливается поэзией: элегическая ли, византийская осень, широкошумная зима, густота летнего настоя, весенние надежды; все знает и чувствует Бунин: до последнего листка, до крошечной травинки.
        О! он слышал звезды и воды - перезвоны последней, течение, игра ряби на поверхности, будто сумма, обеспечивающая функционирование жизни; Бунин! сама фамилия его звучит медово, и пахнет терпкими травами, и богатство, которым он дополнил поэзию, сложно исчислить в знакомых нам единицах.

4

         Тихон и Кузьма…
        Конец девятнадцатого века - впрочем, начало двадцатого было похоже: ничто не предвещало тотального раскордаша; а уж из деревни тем паче невозможно было увидеть грозящего, огневого, заревого…
         Ребята, растущие в деревеньке под названием Дурновка; когда подрастают, дороги их, как ни странно, расходятся.
        Наемный рабочий - Кузьма; Тихону же удается идти более богатой тропой: умение, живущее в недрах сердца, проявляется вдруг - и вот пожалуйста: открывает маленький кабачок, снимает постоялый двор…
         Скучно ли ткётся повествование?
       Мережковский, чье сознание горело символами и знаками, столь далекими от реальности, говорил, что использует деревню Бунина вместо снотворного.
         Частное мнение, какое не стоит слишком принимать всерьез, но и сбрасывать со счетов тоже едва ли…
        Бунинская проза строится на предельном сгущение: мало кому так удавалось; и хоть колорит деревни преимущество сер и чёрен, Бунин и тут находит многоцветье: когда не внешнее, тогда внутреннее: в душах героев.
        Состоятельный хозяин Тихон, наладивший свое дело, покупает усадьбу; усадебная жизнь особенно волновала Бунина: точно предчувствовал скорый ее финал, постепенное отпадение ее в недра истории.
         Не было детей, жена рожала только мертвых: обратная сторона обеспеченности что ли?
        …счастья не обретают герои: даже примирившись, даже при условии помощи; счастья нет - и оно рядом: вот цветет всеми возможными цветами…
        И «Деревня» цветеет - в наши дни, не склонные к острому восприятию литературы, будет восприниматься, как столетие назад: ярко, сочно, правдиво, точно, великолепно…

5

        Все вокруг мелькает - деревья, люди на конях, и еле-еле видна дорожка впереди; всё вокруг срывается антоновскими яблоками смысла: тугими, литыми…
        Собаки гавкают, все мчится, нет никакой остановки; можно ввалиться к соседу помещику, остаться у него на несколько дней.
        «Антоновский яблоки» дают терпкие панорамы жизни, утраченной давно; жизни - такой важной для Бунина, столь наполнявшей его в юношеские годы…
        Какие запахи были в доме у тетки Анны!
       (Пруст с виртуозно-тянущимися на страницу фразами, Пруст в русских переводах, исполненных великолепным Николаем Любимовым вспоминается… и хорошо, и плохо: избыточность Бунина собирается на меньшем объеме текста, сообщая читающему (разумеется, шкала невозможна, просто ощущения) больше…)…
         Шурин вспоминается, его рассказы об охоте…
        Золотые антоновские яблоки, чье благоухание отдает космосом, всегда таинственным и донельзя манящим, вспыхивают на страницах мистическими шарами подлинной сути жизни.

6

        Избыточность цвета у Бунина: словно цвет созидает формы мира, являясь основным строительным материалом Творца; словно лучи разнообразных оттенков пронизывают все, включая души людские.
        Более строгая гамма у Куприна, хотя тоже переливается мир, особенно в библейском своем аспекте, играют красками - и виноградник, и счастье царя Соломона, что завершится вот-вот, и будет сидеть царь, обдумывая осмысленность яви.
        Мир материален: но через внешнее к внутреннему идет движение мыслей писателей, и Бунин, и Куприн достаточно расскажут о разнообразном, людском, наполнят длинные галереи человеческими типажами, и…кого тут только не будет.
        Офицеры, священники, циркачи, нищие, странники, богатые, бедные, мужики, пьяницы, атлеты…
        Будут и животные: и белый пудель снова вызовет слёзную реакцию: хоть у кого-то, а Чанг заставит сострадать - и ему, и капитану…
        Узлы, требующие выбора, как необходимости развязать их, будут закручиваться сложно; но даже самоубийцы не порицание вызывают - жалость.
        Сила обстоятельств одолевает человеческие желания и возможности: часто, рассчитывая на одно, оказываемся ввергнутыми в последовательность движения дней, заставляющих довольствоваться совершенно другим.
        Сила обстоятельств не способна победить силу слова: в случае с великими мастерами, родившимися в один год, и ныне наблюдающими из запредельности творческих высот, как проводятся их юбилеи…

7

        Столбовой дворянин мог только и увидеть - взъярившуюся муть, разрывающую пространство, уничтожающую жизнь вообще - и в частности усадебную, столь драгоценную Бунину, творящему «Окаянные дни».
      Особый был аромат усадебной жизни: неспешный, достойный, пронизанный сословностью…
          Он был - и он исчез.
          Всё исчезло.
          Россия провалилась в проран: такой вывод из «Окаянных дней».
          Дневник, залитый болью.
          Кровоточащий - если не каждой строкой, то каждым абзацем - точно.
         Дневники часто представляли большую литературу: и ни злость, ни мрачность тона не отменяют высот бунинской стилистики, его великолепного языка, играющего самоцветами, не тускнеющими от времени.
         Мрачность усиливается - в концу книги всё, кажется, совсем беспросветно, невозможно, невыносимо.
         Страшно.
         Не преодолеть.
        …преодолеть ощущение можно только вспомнив, что это - один из взглядов: есть и другие.

8

          Господин из Сан-Франциско, как известно, не достигнет своей цели…
          Можно ли здесь увидеть метафизику? Лучевое - через блистательный язык и образы - проведенное утверждение о тщете накоплений?
          Исступленная работа господина из Сан-Франциско, даже имени которого не осталось, не принесла ему счастья Неаполя, Севильи и прочих роскошных мест мира, создав повод для возникновения поэтического, прозаического, сверкающего всеми красками перла.
         Тяжко плывущий через гигантскую водную пустыню огромный корабль, целая плавучая страна развлечений и исступленного, адского, низового труда, обеспечивающего движение.
          Финал схож с началом, только в трюме стоит скорбный, страшный ящик.
          Аппетит Бунина ко всем деталям мира, и бессчетным его подробностям очень велик: словно страх пропустить хоть что-то заставляет писателя вновь и вновь вглядываться, вслушиваться, вчувствоваться, переводить в слова.
         Густая, византийски роскошная ткань повествования; кажется, все слова, существующие в языке, вмещены сюда.
 
                                                     И плывет корабль…
                                                     И так сложно добиться желаемого.
                                                     Особенно, если оно ничтожно.
                                                      …не просите у Царя Небесного земного навоза…
 
9

        В рассказе «Учитель словесности» Юрий Нагибин - сквозь волшебную призму собственного мастерства - показывает детство Бунина: через фрагмент оного так колоритно: что веришь - изображение верно.
        Упорный и малоодаренный, постоянно пишущий провинциальный гимназический учитель, приглашающий к себе мальчишку-гимназиста, в котором почувствовал литературные способности, чтобы прочитать ему свой очередной рассказ - с направлением.
         Для словесника «мужицкая беллетристика» - мера мер, на которую он ориентируется, для мальчишки - серое, скучное словесное варево, лишенное красоты и изящество: у него уже сформировалось собственные - изрядной высоты - восприятие литературы; и замечания, которые мальчишка делает взрослому, поражают того - надо же так тонко видеть, чувствовать, осязать реальность! Хотя и кажутся бывшему бурсаку, рвущемуся к литературному признанью, чепухой - если, по сути…
         Мол, каким оттенком отсвечивает чернозем!
         Или какого цвета головка у ласточки…
        Есть разница: больше того - в подобной точности и заключена та мера гармонии, которую, болеющий за народное горе словесник, не может понять…
         Мир избыточен, мир многообразен: его необходимо именно так отображать - во всем многообразие: что не исключает, конечно, боли за действительно ужасную долю большинства.
         Фамилия ученика - Бунин - появляется только в финале, хотя читатель догадывается, о ком речь сначала…
         Сочный рассказ, колоритный, исполненный… отчасти в бунинской манере; интересно, ретроспективно показывающий вызревание одного из самых необычайных литературных даров русской словесности.
                                                                                                          
           © А.Балтин
НАЧАЛО                                                                                      
                
                             ВОЗВРАТ

Предыдущие публикации и об авторе - в РГ  №12, №8 2019, №9 2018, №3 2017, №9 2016, №9 2015, №6 2012, №2 2010, №5 2009, №4 2008, №3 2007 и в рубрике "Литературоведение"