Март
2010, №3
|
Кто он, Чёлыч? Сын лесной пушистой ёлки И коня мохнатой чёлки, Жил на свете Чёлыч шустрый, Озорной и непослушный. Маленький, всего с ладошку, Жестким волосом поросший, С голубичными глазами И лохматыми ушами. С детства, житель двух миров, Знал он тайны всех лесов. Навещая маму-ёлку, Он играл в её иголках С белкой и куницей быстрой. Прятался от рыси хищной, В лося шишками кидался И потом дрожал, боялся. Спрятавшись в отцовской гриве, Он скакал с ним вместе в ливень, В речке утренней купался, И в траве густой валялся. Почему все совы плоскомордые Чёлыч был шалун большой. Иногда в глуши лесной, Лапками хватая ветки, Крался он к своей соседке - Дремлющей после охоты И обеденной икоты, - Тетеньке сове-ушастой, Хищноклювой и глазастой. И пока та видит сны На сучке большой сосны, Чёлыч ей крыло щекочет, И сова во сне хохочет, Лапы сонно разжимает И лицом себя роняет Прямиком о землю «бух!» И звучит по лесу «ух!» «Ух!», кого-то отыщу! «Ух!», кому-то отомщу! Грозно по лесу летает, Налетавшись, затихает Где-нибудь в дубовой кроне… В сон её тихонько клонит, Но несчастная не знает: Чёлыч рядом, подползает… И теперь все наши совы Плоскоморды и суровы, От обиды нос крючком, Уши острые торчком. Дядя Леший Так жил Чёлыч, подрастая, Но судьба, подстерегая, В миг один все изменила И родителей лишила. Ель, срубив под Новый год, Лесники свезли в народ, Положив в большие сани. Папу выкрали цыгане. Без родителей оставшись Чёлыч загрустил. Однажды, Сидя в беличьем дупле, Лапки свесил и во мгле Наблюдал, как вечер гаснет, Предвещая всем ненастье. Тут его заметил Леший, За грибами мимо шедший, Мшистой лапой поманил И о жизни расспросил: «Как тебя зовут, малыш?» «Чёлыч. Только я не мышь, Сын лесной пушистой ёлки И коня мохнатой чёлки, Я живу теперь один Между сосен и осин». Леший глазом заблестел, Носом шумно засопел, Чёлыча к себе прижал, Успокоившись, сказал: «Ты не плач, пушистый зверь, Не один ведь ты теперь. Дядя Леший все устроит, К родственнице жить пристроит». И по лесу зашагал. Чёлыч мирно задремал, А проснулся лишь в деревне, На скамейке в доме древнем. Там, среди травы сушеной, Запахов корней толченых, За обеденным столом Леший говорил о нём: «Ты, Вдова, прими зверушку, Пусть она и не послушна, Но тебе не помешает, Мало ест и не кусает». Не хотелось брать Вдове Лишний рот кормить к себе, Но и с родственником спорить Знала, может больше стоить. Вспомнилось, как год назад, Что-то брякнув невпопад, Разругалась она с Лешим И послала его к Лешим. А уже, дней через пять, В лес пошла малину рвать, Да об корень, вдруг, споткнулась И случайно оглянулась, А за ней легко и просто Шли грибы с корову ростом: Улыбаясь из-под шляп И готовя мшистый кляп. Тут Вдова как завизжала, Да по кочкам поскакала, По корягам через пни: «Чтоб рассыпались они»! Ну, а Леший потешался, И довольный усмехался: Отпустил Вдову домой В синяках всю, но живой. «Ладно, - согласилась баба, - Услужить кузену рада Я всегда. И Чёлыч твой, Поживет пусть год-другой. Комаров пусть только ловит Их и ест. Не прекословит Мне и челяди моей Из предметов и зверей». Волшебный подарок Обо всем договорившись, От стола посторонившись, Леший к Чёлычу прильнул, На прощание шепнул На ухо, понизив голос: «Я тебе волшебный волос, Вот, на лапку повяжу И про тайну расскажу. В доме правит Домовой, В водоёмах - Водяной, А для всякой шерсти свой Мой подарок - Шерстяной! Волос этот не простой, В нем секрет души живой, Что жила когда-то в шкурах, В шапках меховых и шубах, Все, кто был людьми убит, И в одежду перешит, Или шкурой на пол брошен, Оживет силен, взъерошен! Нужно только волос взять, К шерсти старой привязать, И сказать пароль такой: «Возвращайся к нам живой!» ©М.Шарапов |
|