ВОЗВРАТ                                         

   
  
Январь 2009, №1   
 

        Ракурс Истории________________________                               Вилен Люлечник     

    
КОНТРРАЗВЕДЫВАТЕЛЬНАЯ ОПЕРАЦИЯ «ВЕНОНА»                               
(Из истории самой длительной контрразведывательной операции американских спецслужб)  
 

 

              Несмотря на союзнические отношения между СССР, США и Британией, противоборство их разведывательных структур всегда было фактом. Да и в том мире, который тогда существовал, иначе и быть не могло. И в нынешние времена разведки даже союзнических государств соперничают друг с другом. Что уж говорить о периоде Второй мировой, или затем последовавшей за ней «Холодной войны”. Сейчас введены в научный оборот, как в США, так и в России, новые документы, свидетельствующие об интересных моментах в деятельности разведок союзных держав. О самой крупной и длительной контрразведывательной операции, проведенной разведкой США, и пойдет речь в этой статье.
              Годы Второй мировой войны были вершиной в деятельности советской военной разведки. Она имела доступ, по меньшей мере, к одному сотруднику Белого дома, а также к заместителю министра финансов, советнику Госдепартамента, помощнику директора УСС и сотруднику министерства юстиции. Существовало ещё множество агентов и «источников» в военно-технических и научных учреждениях, способствовавших, в частности, проникновению в атомную программу США. В Великобритании агентурная сеть было ещё шире, чем в США. Несмотря на чистки и репрессии, проведённые в СССР, которые в сильнейшей мере задели и разведывательные структуры страны, тем не менее, советская разведка была одной из сильнейших в мире. Сотрудник военной разведки с 1933 по 1946г., резидент в США, заместитель начальника Агентурного управления ГРУ, генерал-лейтенант Михаил Абрамович Мильштейн полагал, что советская военная разведка, «несмотря на понесенные потери, не только восстановила свои прежние связи, но превратилась в одну из самых сильных, если не сильнейшую военную разведку в мире». И перед войной она «своевременно и в полном объеме предоставила политическому и военному руководству страны все необходимые данные о сосредоточении немецких войск, их составе, планах и сроках возможного нападения фашистской Германии на Советский Союз». Однако Михаил Мильштейн считал, что «Главная трудность для нашей (и не только для нашей) разведки состояла не в том, чтобы добывать информацию, а в том, чтобы в неё поверило политическое и военное руководство, - особенно если собранные сведения не укладывались в схему, в плену которой находилось это самое руководство».
               Незадолго до войны руководство СССР приняло ряд мер по укреплению своей агентурной сети в США. Нелегальным резидентом туда в 1936 году выехал старый сотрудник военной разведки полковой комиссар Борис Яковлевич Буков, работавший ранее в Германии. Ввиду срочности задания его сорвали с учёбы и не дали окончить промышленный факультет Военной Академии механизации и моторизации. Другим руководителем разведработы в США стал техник-интендант 1 ранга Залман Вульфович Литвин («Мулат»), получивший образование на Восточном факультете Дальневосточного университета и проработавший два года в Китае. По легальной линии в страну в 1936 году прибыл военный инженер 3 ранга Пётр Иванович Баранов, выпускник Школы Разведупра РККА, а в школу он попал из военно-морского училища. В Англию в помощь легальному резиденту «Соколову» (бригадный инженер Михаил Яковлевич Вайнберг) был назначен военный инженер 3 ранга Александр Фёдорович Беликов, выпускник Школы Разведупра РККА, ранее окончивший военно-морское инженерной училище.
              Явно просматривается при таком подборе кадров направление разведывательной деятельности в странах пребывания - военно-техническое. Но в Лондоне происходило и нечто другое. Накануне вторжения немцев в Чехословакию, которое произошло 15 марта 1939 года, одиннадцать ведущих сотрудников чехословацкой военной разведки во главе с начальником 2-го отдела Главного штаба полковником Франтишеком Моравцем (особая военная группа) вылетела на английском военном самолёте в Лондон. С собой они взяли ту часть архивов разведки, которая нужна была для работы. Всё остальное уничтожили в Праге. Вскоре, по прибытию в Великобританию, было возобновлено их сотрудничество с советской разведкой. Начальник сектора разведки 2-го отдела чехословацкого Главного штаба полковник Эмиль Штранкмюллер вспоминал: «Уже 16 или 17 марта мы встретились с военным атташе советского посольства в Лондоне генерал-майором Чёрным Иваном Ивановичем в квартире нашего военного и военно-воздушного атташе полковника Калы. В присутствии всей особой военной группы, в том числе и меня, полковник Моравец рассказал генералу Чёрному о последних событиях в Чехословакии и познакомил его вкратце с нашей миссией. Пообещал ему, что передаст ему результаты разведывательной деятельности 2-го отдела против нацистской Германии в форме заключения нашей исследовательской группы. После того, как мы получили свои материалы, которые привёз из Праги майор британской разведки Гарольд Гибсон, мы несколько раз встречались с этим советским представителем в его квартире или у полковника Калы». В дальнейшем взаимодействие двух разведок осуществлялось при посредничестве военного атташе и резидента в Лондоне И.А.Склярова, военного атташе при союзных (Польша, Югославия, Чехословакия) правительствах в Великобритании майора, затем полковника А.Ф.Сизова, помощника военно-воздушного атташе Б.Ф.Швецова. Такое же сотрудничество между двумя разведками налаживалось в Москве, где тоже находилась чехословацкая военная миссия, в самой Чехословакии, Болгарии, Румынии, Югославии, Турции, Иране.
              С февраля 1941 года в стране работала советская военная разведчица и радистка Урсула Кучинская (Гамбургер, Бертон, «Соня»; литературный псевдоним Рут Вернер). Связь с Центром она поддерживала по радио и через сотрудника легальной резидентуры, секретаря военного атташе полковника Семена Давыдовича Кремера, впоследствии Героя Советского Союза. Среди клиентуры мисс Бертон были люди, связанные с разработкой ядерного оружия - известный учёный Клаус Фукс, сам предложивший информацию советскому правительству об атомной бомбе.
             Это далеко не все связи советской разведки в Британии и США. Они были значительно шире. В рамках статьи просто нет возможности раскрыть их в полной мере. Естественно, такой наплыв «клиентов» вызвал тревогу американских спецслужб, которые вынуждены были развернуть работу по борьбе с советской агентурой. Речь идёт о строго секретной контрразведывательной операции под кодовым названием «ВЕНОНА», которую с 1943 по 1980г.г. осуществляли американская военная контрразведка, ЦРУ и ФБР министерства юстиции США. Это была самая длительная в истории разведки операция. Но только недавно впервые был издан сборник документов по операции «ВЕНОНА». Они легли в основу публикации историка Д.О’Салливана под названием «Проект «Венона»: неизвестные документы ЦРУ США», которая, несомненно, заинтересует наших читателей.
             Автор публикации отмечает, что документы проекта «ВЕНОНА» дают представление о методах работы американской контрразведки против советской разведки в США, Канаде и Мексике. Сущность операции сводилась к тому, чтобы прочитать зашифрованные телеграммы советских разведчиков, отправленные из США, Стокгольма, Канберры и некоторых других районов. Началась операция 1 февраля 1943 года, когда военные контрразведчики из Арлингтон Холл (штат Вирджиния) приступили к расшифровке перехваченных советских шифротелеграмм. Состоявшие из длинных рядов цифр телеграммы, собранные с 1939 года, долгое время оставались не прочитанными. Однако американские эксперты обнаружили ошибку, допущенную советскими шифровальщиками: цифровой код, который должен был использоваться лишь один раз, иногда повторялся, что и позволило американцам частично расшифровать тексты. Этот небольшой, вначале, успех дал возможность осуществить самую крупную дешифровальную операцию США за все годы «холодной войны». Бывший советский разведчик Ю.И.Модин в своей книге «Судьбы разведчиков. Мои кембрижские друзья» сообщает, что «шифровальщик нашего вашингтонского посольства допустил в 1942 году серьезную ошибку, которую проглядел его начальник. Израсходовав запас одноразовых перешифровальных таблиц для шифровки телеграмм в Центр, он использовал одну из них дважды”.
              За 37 лет существования «ВЕНОНЫ» удалось полностью или частично расшифровать, прочитать, и использовать в интересах контрразведки 2900 телеграмм. Решающий прорыв был достигнут в конце 40-х - начале 50-х годов. К 1952 году большая часть сообщений была расшифрована. Однако, когда в 1980 году проект «ВЕНОНА» завершился, многие телеграммы так и остались непрочитанными. На основе полученной информации ФБР получило возможность разоблачить и арестовать Фукса, сотрудника Госдепартамента Э.Хисса. Данные о супругах Дж. и Э.Розенберг, по обвинению в атомном шпионаже в пользу СССР, посаженных на электрический стул, были получены ФБР тоже в результате проекта «ВЕНОНА». В расшифрованных телеграммах речь шла о подготовке убийства Троцкого, именуемого «Старик». Была частично прочитана шифропереписка между Москвой и резидентурами советской разведки в Нью-Йорке, Сан-Франциско, Мехико. Были расшифрованы послания ГРУ, НКВД, НКИД и НКВТ.
            В 1945 году США ознакомили с проектом «ВЕНОНА» Великобританию. Офицер военной разведки М.Гарднер в 1946 году начал расшифровку депеш НКВД, составленных в 1944 году. Найти ключ к разгадке ему помогла книга советских шифров, захваченных финнами в 1940 году в Петсамо и переданных ими в 1944 году американцам. В октябре 1948 года сотрудник ФБР Ламфер сделал вывод о том, что из расшифрованных телеграмм следует сделать вывод, что многие граждане США занимались шпионажем в пользу СССР. Однако многие вещи не разгаданы и по сей день. К примеру, до сих пор не раскрыта тайна «19». И поныне не известно, кто скрывался за этим номером. «Но на основании документа «ВЕНОНЫ» можно предположить, что речь шла о человеке, лично знакомом с президентом Ф.Рузвельтом и британским премьером У.Черчиллем. В телеграмме №812 от 29 мая 1943 года говорится о том, что по инициативе Рузвельта и Черчилля во время их бесед присутствовал «№19». Последовавшая за тем дискуссия была посвящена открытию второго фронта...», - утверждает Д.О’Салливан. Далее он сообщает, что в США обсуждался вопрос, не является ли высокопоставленное лицо, скрывающееся под «№19», близким другом и соратником Рузвельта - Гопкинсом. Однако следует отметить, что тот факт, что определённому лицу советской разведкой был дан псевдоним, не означает, что этот человек был агентом Москвы. Вполне возможно, что доверием Гопкинса злоупотреблял один из советских разведчиков. В то же время Гопкинс мог иметь и собственные каналы связи с советским руководством. Американцам удалось вскрыть основные направления работы советских спецслужб в США и в других странах. Перечислим их.
     - «ХУ» - высокая технология, включая «Манхэттенский проект», т.е. атомную программу США;
   
 - «Белая линия» - белогвардейская русская эмиграция;
   
 - «Пятая линия» - безопасность советского торгового флота;
  
 - «Вторая линия - «работа против националистических групп (украинцев, прибалтов, кавказцев и т.п.);
   
 - «Техническая линия А» - изготовление поддельных документов;
   
 - «Земляческая линия» - связь с компартией США;
  
 - «Легендирование» - составление легенд, по которым могли бы действовать офицеры разведки НКВД. Так что работа советской разведки была всеохватывающей. Американцы расшифровали документы, свидетельствующие о том, что советская сторона абсолютно точно знала о готовящемся нападении Германии на СССР. Одна из депеш не идентифицированного агента под кодовым названием «Барон» посвящена именно этой проблеме. «Депеша «Барона», - сообщает автор цитируемого исследования, - подтверждает выдвигаемый в основанных на материалах российских архивов новейших публикациях тезис о том, что советская разведка была хорошо информирована о подготовке нападения Германии на СССР. Телеграмма свидетельствует о наличии широкой и хорошо информированной советской разведывательной сети, действовавшей на территории протектората Богемии и Моравии, а также в Польше. Агенты могли, не опасаясь своего разоблачения, беседовать с немецкими солдатами или ссылаться на содержание бесед, которые вели третьи лица. Характерным примером «юмора» советских разведчиков и их ассоциативного мышления является условное слово, которым они обозначали Германию - «Колбасная». Осведомлены были советские руководители и о сроках открытия Второго фронта и о характере переговоров по этой проблеме между Черчиллем и Рузвельтом. Так что разведчики страны Советов проникали в высшие эшелоны власти.
            
 Обратили внимание американские специалисты и на склонность сотрудников НКВД подбирать точные, краткие обозначения из уголовного жаргона. Д.О’Салливан отмечает, что тот, кто выдумывал кодовые названия, явно обладал чувством юмора: Госдепартамент был назван «Банком», ФБР - «Хатой», а Управление стратегических служб (УСС) - «Избой». США обозначались как «Страна», министерство обороны США - «Арсенал», Вашингтон назывался «Карфаген», а Сан-Франциско - «Вавилон». Для руководителя компартии США Э.Браудэра было дано прозвище «Рулевой», министр финансов США Моргентау проходил как «Набоб». Коминтерн до своего роспуска именовался в телеграммах как «Большой дом», а сами компартии - «Земляческими организациями». Условные имена, даваемые политическим деятелям, свидетельствовали о степени уважения к ним в СССР... Так президент Рузвельт, бывший офицер флота, получил прозвище «Капитан», а вот сменивший его Трумэн - «Матрос». Черчилль имел псевдоним - «Кабан». Англия именовалась «Островом», иногда «Колонией», а кодовое название Лондона было - «Сидон». «Закоулком» именовался МИД Британии. В исследовании отмечается, что развернувшаяся после войны борьба с «безродным космополитизмом» отразилась и на менталитете советской разведки: сионисты в текстах НКВД фигурировали как «Крысы». Атомная бомба скрывалась под кодовым названием «Энормоз». Научный руководитель центра в Лос-Аламосе Оппенгеймер именовался в секретной переписке «Директором индейской резервации». Этот список названий бесконечен.
            Москва при этом знала, что американцы работают над дешифровкой советских телеграмм. Уже в июле 1943 года, через пять месяцев после начала операции «Венона», резидент ГРУ в Нью-Йорке П.П.Михайлов (Мольер) сообщил в Центр, что в одном из университетов группа офицеров в количестве 81 человека окончила курс обучения русскому языку. Именно они должны были начать работу в специальном отделе по криптографии. Не было тайной для советской разведки, что американцы весьма успешно расшифровывают телеграммы. Об этом неоднократно сообщал агент Ким Филби. Принимались соответствующие меры. В результате этого значительная часть шифрограмм не прочитана до сей поры. В целом документы «Веноны» показывают, насколько успешно работали советские разведчики в годы Второй мировой войны. В.Н.Карпов, написавший предисловие к этой книге, отмечает, что при всём при том, «Главной задачей советской разведки было не вмешательство во внутренние дела Вашингтона, а своевременное выявление политических и дипломатических намерений США в отношении СССР, а так же выявление их планов в отношении противников - Японии и Германии и союзной Вашингтону и Москве - Англии».
              Конечно, довольно странное понимание понятия «невмешательство во внутренние дела Вашингтона» или другой какой-либо страны. Шпионаж всегда был и будет вмешательством не только во внутренние, но и во внешние дела любого государства, против которого он проводится. И борьбу со шпионажем ведут именно для укрепления внутренней и внешней безопасности страны. Что же касается США, то операция «ВЕНОНА» способствовала укреплению системы государственной безопасности США и Англии.

                                                                                                       ©В.Люлечник

НАЧАЛО                                                                                                                                                                                       ВОЗВРАТ

                          Предыдущие публикации и об авторе - в Тематическом Указателе в разделе "История"