ВОЗВРАТ                                         

   
  
Май 2007, №5     

Судьба поэта________________________________                               Татьяна Сопина   
 

 

                                                                                                      От имени павших

                                        Военная лирика Михаила Сопина

            Поэт Михаил Сопин умер через три дня после празднования 60-летия Великой Победы. С тех пор ежегодно в Шаламовском доме Вологодской картинной галереи проводятся вечера его памяти - последние 24 года Сопин прожил в Вологде, здесь же создал главные свои произведения. Но его творчество для широкого читателя по прежнему остается неизвестным. 
            Недавно заслуженная артистка России Елена Распутько побывала в Португалии. И тут произошло то, что ее мистически поразило, хотя случайности  в нашей жизни объясняют все. В семье, куда ее пригласили погостить, оказалась 75-летняя Елена Яковлевна - уроженка Украины, из-под Харькова. Десятилетней девочкой ее застигла война. Помнит все места, упоминаемые в стихах Михаила Сопина, особенно станцию Лозовая. Говорить об этом не может без плача, без внутреннего потрясения. Такое же впечатление от военной лирики Сопина.
            Напомним, что мальчиком, в возрасте 10-14 лет, ему довелось пережить бегство из-под Харькова, оккупацию, Курскую битву на Воронежском фронте, а потом дойти с войсками Советской Армии до Потсдама. И хотя первые стихи пришли к нему еще в сорок втором, по-настоящему поэт стал писать о войне, когда ему исполнилось за сорок. Сборника военной лирики Сопина нет до сих пор. А между тем, этот голос индивидуален.
Это почти всегда фокусировка двух-трех времен - прошедшего, настоящего и будущего. Смотрит мальчик, а оценивает взрослый.

                                                   А горячие ветры тяжелые -

                                                   Ближе и ближе,

                                                   И вокзал известковою пылью еще не забит. (Мальчик)

                                                   Я беззвучно кричу:

                                                  "Заберите скорей ребятишек,

                                                   Пока звезды еще

                                                   Не коснулись фугасом земли!.." (Это уже взрослый)

                                                   И подхватят меня чьи-то сильные руки подмышки,

                                                   Одного из печально поющих твоих сыновей...

                                                 (Мечта - мальчика? Взрослого? Но она не сбывается):

                                                    …И ударит мне колокол

                                                    В огненный путь у Хотмыжска...

       Эта захлебывающаяся, пульсирующая перебивка создает энергетику, вообще свойственную творчеству Сопина. Нередко она проявляется не сразу, а как бы "в раскачку". Начало стихотворения очень спокойное, от случайного. Но напряжение нарастает стремительно:

                                                        Сидел у окошка.

                                                        Глядел в облаковую завязь...

                                                        Вдруг мысли хлесть-нахлесть

                                                        Уродливым скользом по льду:

                                                        Повеяло детством и ужасом,

                                                        И - показалось -                      

                                                        Какими путями! -

                                                        Метель в предвоенном саду...

         Чувствуется, что внутреннее кипение поэта - его постоянное состояние, готовое вырваться в любой миг яркой мыслью, воспоминанием, обобщением.

                                                          Лунно. Полночь. Луга.

                                                          Дремлют кони.

                                                         Костерок дымовой на лугу...

            Но за этим мирным костерком тут же встает видение:

                                                          ...Но в пыли и в дыму Лозовая

                                                          И себя не узнать сквозь бинты…

           Несколько точных попаданий, врезающихся в память образов: поезда на горящих путях, белые шапки зениток в поднебесье, раскаленные сходни, жгущие стопы...  Заметьте сочетание лексики: профессионально-военное ("За насыпью - пост", "За сто шагов до поворота", "С преградой водной у деревеньки Тополя") и - «поднебесье, стопы»: так говорят поэты, а не солдаты и тем более не генералы.
             И - как выдох - концовка:

                                                           И горит меж былым и сегодня

                                                          Перебитыми крыльями мост.

          Хотя какой уж выдох, если мост горит до сих пор... Этот не заживающий разрыв,  ощущение невозвратности ("И туда не добраться, и не выйти сюда...") чувствуется за каждой строкой.
           Про войну вообще написано очень много. Нет, наверное, ни одной забытой детали. Новое у Сопина - эмоциональность подачи, рождающаяся из этих бросков, от стереоскопическо-кинематографического приближения: "Стреляю. Плачу. Кровь в зрачок..." - до эпического обобщения:

                                                              И молча вставала

                                                              Живая

                                                              Над мертвой Россия,

                                                             Чтоб в сердце моем согреваться,

                                                             Пока не умру.

            (А почему - молча? Минута молчания? Наверное, так, хотя не думаю, чтобы поэт что-то формулировал в момент создания стихотворения. Просто ТАК УВИДЕЛ).
          Причем, от деталей до обобщения так мало строчек, что читающий не успевает опомниться. Рождается эффект "сжатия", пружины, готовой распрямиться. Но распрямляет ее уже читатель - и волнение передается.
           Стихи Сопина сильны исторической правдой, которую не всем хочется видеть. И когда поэт сообщает, что на земле, за которую сражался, мальчишка-воин "не хозяин и не гость", сначала запинаешься, а потом почти возмущаешься - не клевета ли? А ведь это - от жизни. И дело не только в том, что сам Сопин в силу трагичности судьбы не смог вернуться на родную Белгородчину. "Не хозяевами" оказались очень многие победители в Великой Отечественной.
           А вот поэт видит себя "живым среди убитых и неживым среди живых". Сколько забытых ветеранов подписалось бы под этим!
           "От имени павших догорит напряженно душа", - такое кредо определил для себя Михаил Сопин в начале зрелого творчества, и эта тревога не угасает: "Скажи - не зря мы полегли?.."

                                                       Чья форма на них? Чьи медали?

                                                       Не видно сквозь толщу земли...

                                                       Скажи, чтобы здесь нас не топтали.

                                                       Скажи, чтобы в нас не плевали.

                                                       Мы сделали все,

                                                       Что могли.

             А сегодня, когда в Таллине сносят памятник советскому солдату, удивительно современно звучат вот эти строки:
 
                                                       Нет слез

                                                       Балтийских, русских, датских...

                                                       Они одни на белый свет.

                                                       Не трогайте могил солдатских:

                                                       Средь павших оккупантов нет.

                                                       Земных не оскверняйте дат.

                                                       Храните небо голубое.

                                                       Раскапывая прах солдат -

                                                       Живым готовят поле боя

            Когда душа болит по-настоящему, человек не очень-то заботится о том, каким его видят. Для поэта главное - высказаться: в "никуда", самому себе, сформулировать в образах, избыть внутренний груз. А когда наступает выдох... не будем лукавить: всякому автору хочется быть услышанным.
              И он был услышан.
             После публикации некоторых стихов в Интернете Татьяна Полякова (США) пишет, что подобное пережила ее бабушка в годы войны в Белоруссии. 
              «Так мало остается ниточек, - продолжает она, - по которым можно найти правду о войне - «из первых рук». Стихи Михаила Николаевича - одна из таких ниточек... Я считаю, что(это) бесценнейший материал, назначение которого - работать… Работать во благо мира, во благо детей, внуков,  правнуков людей, погибших в этой жестокой войне… Пожалуйста, предлагайте его историкам, педагогам… Так горько становится, что многие начинают забывать историю…»
             Учительница русского языка Чалтан Чалтанова, Ташкент:«Теперь стихи Михаила будут и в Ташкенте читать. Пока - школьники, а там - кто знает?»
              Андрей Моисеев, Москва:  «Страшно, горько, но - читал, не отрываясь».
              Жаль, что всего этого автор уже не узнает.
                                                                                                                            ©Т.Сопина

НАЧАЛО                                                                               СТИХОТВОРЕНИЯ                                                                        ВОЗВРАТ

                                                                    Предыдущие публикации и об авторе в РГ №6 2006г.