Разведывательный самолет У-2
был сбит советской ракетой в районе Свердловска, а летчик взят в плен.
Блестящий успех советской ПВО и разведки.
Попробуем
проанализировать.
После победы над фашизмом
перед Западом выросла новая и даже большая опасность. Огромный
социалистический лагерь с неисчерпаемыми ресурсами, в военном отношении
технически развитый, с агрессивной идеологией, не сдерживаемый никакими
моральными комплексами, был смертельной угрозой.
В ЦРУ родился план
поссорить русских с китайцами, заставить их подозревать друг друга в
предательстве. Китайской разведке была подброшена информация, что
Эйзенхауер и Хрущев при личной встрече заключили секретное соглашение, в
котором делили мир на сферы влияния и взаимно обязывались не поставлять
эффективного наступательного оружия в чужую «сферу». Стороны
согласились, что Китай - потенциальная угроза как для США, так и для
СССР, а ЦРУ и КГБ соглашались обмениваться разведывательной информацией
в отношении Китая, а СССР обязывался не поставлять в Китай оружия,
способного противодействовать разведывательным полетам. В ответ США
ослабляли ограничения на торговлю с СССР, в частности, в области
электроники.
Советской разведке была подброшена
информация, что Китай собирается спровоцировать националистические
волнения в Монголии и под предлогом «братской помощи» в их подавлении
ввести туда свои войска. Проделать то, что русские сделали в период
революции, когда Монголия считалась неотъемлемой частью Китая.
Такие фальшивки не смогли бы
сработать, не подкрепленные убедительными фактами. Такие «факты» должен
был представить полет, а, точнее, падение У2.
Пауэрс не был профессиональным
летчиком, он был «кадровым» офицером разведки. Как таковой, он умел
летать практически на всех видах самолетов и вертолетов, однако это было
умение взлететь, пролететь по маршруту и сесть. Тысячи вещей, важных для
профессионального летчика, он не знал уже просто потому, что невозможно
знать все. Он уже успешно выполнил ряд заданий, вообще не связанных с
авиацией. Но прекрасно подходил для этой операции потому, что его
официальным прикрытием (для родных и знакомых) была мнимая работа в
авиации.
Самолет У-2 был непревзойденным
шедевром американского авиастроения и останется таким навсегда: самолеты
такого типа уже не понадобятся никогда. У-2 не могли «достать» не только советские истребители, но и почти все
американские. И хотя ракеты ПВО поднимались до высоты У-2, поразить его
не могли, так как современная электронная система вычисляла скорость
движения и направление ракеты и автоматически «уводила» самолет из зоны
поражения одной или нескольких ракет. Потери США в разведывательных
полетах полностью прекратились.
Задачей Пауэрса было провести самолет
над установками ракет ПВО, спровоцировать запуск ракеты и имитировать
поражение самолета осколком, после чего выпрыгнуть с парашютом и
сдаться. Самолет должен был «упасть» с возможно наименьшими
повреждениями. Советские техники при осмотре получали в свои руки то,
из-за чего все затевалось - пленки разведывательной фотоаппаратуры. На
базу в Турцию самолет прилетел после полета над Китаем. В Турции снимки
обычно не изымались, а самолет летел над СССР в Норвегию, где и
собирались все снимки. Так было и на этот раз, только в снимках были
сделаны маленькие изменения: на границе Китая с Монголией были впечатаны
изображения танков, готовых в любой момент пересечь границу. Чтобы
русские с готовностью поверили в подлинность пленки, на других снимках
были многочисленные изображения заводов по производству ядерных бомб,
которые китайцы строили в пустыне, для более полной секретности скрывая их
даже от русских. Если бы русские срочно провели контрольную съемку, хотя
бы с гражданских самолетов, они бы увидели и заводы и танки, правда не
на границе Китая, так как в это время вблизи границы с Монголией
действительно проходили танки, следовавшие в Сньдзян. Легко было придти
к выводу, что «пойманные за руку» китайцы срочно заметают следы.
Для организации «падения» У-2
перестроили электронную систему защиты таким образом, чтобы она
подпускала ракету достаточно близко, чтобы при взрыве в режиме
самоликвидации осколки теоретически могли долететь до самолета. В
реальности повреждение самолета происходило из-за взрыва устройства,
имитирующего поражение осколком. Место было выбрано так, чтобы
перебивалась топливная трубка.
Летчик должен был дождаться взрыва ракеты, спустить все топливо (в
разреженном воздухе опасность пожара невысокая, однако лучше не
рисковать), включить взрывное устройство, направить самолет на участок с
вероятным благополучным приземлением, уничтожить следы своих действий:
привести электронную систему в обычное состояние, уничтожить провода,
ведущие к взрывному устройству и т.д. После этого покинуть самолет, но
не при помощи катапульты (это угрожало разрушением самолета).
Только теперь начиналась настоящая
работа агента ЦРУ. На допросах надо было деликатно обратить внимание
следователей и на танки и на заводы, вспоминать какие-то разговоры начальства, подтверждавшие основную
версию, и при этом играть роль не очень умного и не слишком смелого
простодушного парня, из которого можно вытянуть все, что он знает. Давать,
не вызывающие сомнения, ответы на скользкие вопросы, типа почему не
катапультировался? Почему так долго покидал самолет? Следует помнить,
что еще до изобретения «детектора лжи» были известны многочисленные
медикаментозные и психологические способы проверить, говорит ли человек
правду.
Операция чуть было не была
сорвана из-за растяпистости наших ПВО. Вместо того, чтобы следовать за
У-2, наша ракета сбила один из истребителей, сопровождавших У-2 внизу в
надежде, что он случайно снизится до пределов досягаемости, что, кстати,
У-2 и делал, провоцируя русских на запуск ракеты.
После взрыва Пауэрс стал
действовать по утвержденному сценарию. Но ракетчикам было ясно, что их
ракета никак не могла сбить одновременно наш МИГ и У-2. Спасла положение
другая черта наших служб - очковтирательство. Не особо волнуясь вопросом
почему упал У-2, они радостно доложили начальству - наша ракета сбила
самолет-шпион.
План ЦРУ стал действовать. Русские в резкой
форме выразили протест китайцам. Китайцы были возмущены несправедливыми
обвинениями и стали приходить к выводу, что русские действительно
договорились с Эйзенхауэром и ведут дело к разрыву с Китаем. Русские
уверяли, что не могут сбить У2, а на самом деле они его сбили, значит
умышленно не дают Китаю своих лучших ракет. И откуда русские получили
сведения о секретных заводах, как не от ЦРУ. Все это подтверждало
секретные пункты соглашения Эйзенхауэр-Хрущев.
КГБ и военные переживали свои минуты
торжества. Они сбили самолет шпион, предотвратили захват Монголии и,
наконец, выгодно обменяли летчика-растяпу на классного агента Абеля.
Но земное счастье не бывает долгим!
Американцы преступно наплевательски
относятся к секретности. Печать и конгресс нагло полезли в дела ЦРУ
после возвращения Пауэрса, особенно когда просочились сведения, что
растяпа-летчик был секретно награжден одной из высших наград! За что?
Даже космонавтов в США (в отличие от наших) не награждают за рядовой
полет. ЦРУ отчаянно боролось за секретность, но вынуждено было кое-что
открыть перед сенатской комиссией. Сенаторы одобрили действия ЦРУ и тоже
попытались сохранить секретность, однако, считаясь со своими
избирателями, сказали в своем решении, что Пауэрсу удалось скрыть очень
многое, за что он вполне заслужил награду. Для КГБ это прозвучало как
личное оскорбление. Как же так? Мы выжали все из этого растяпы, а он,
оказывается, скрыл от нас многое, да еще такое, за что дают ордена!
Началось расследование и вот, через наших агентов в ЦРУ, узнали как
круто нас надули. Поссорились с китайцами из-за фальшивки, начали
бесповоротное разрушение социалистического лагеря и, наконец, за
провалившегося шпиона отдали агента, блестяще выполнившего свое задание!
Своими руками завершили операцию ЦРУ, вернув агента домой!
Вдобавок выяснилось, что
научно-техническая комиссия, обследовавшая У-2, высказывала сомнения по
поводу поражения самолета и неоднократно обращалась в КГБ и ПВО с
просьбой дать возможность допросить летчика и предоставить комиссии все
данные и записи касательно атаки на самолет. Но оба ведомства гордо и
решительно отказывались.
Последствия: пошла волна позорных (без
предоставления другой высокой должности) увольнений, вплоть до
руководителя КГБ. Государственные деятели стали ездить в Китай с
разъяснениями и извинениями. Была предпринята авантюра с ввозом
советских ракет на Кубу, хотя было ясно, что придется вывезти их обратно.
Очень хотели продемонстрировать Китаю, что не было никакого соглашения с
Америкой и что вообще отношения с США плохие. Однако китайцы уже ничему
не верили. Основное, что поддерживало их уверенность в соглашении СССР и
США, было то, что Америка стала поставлять в СССР электронику. Китайцы не
верили, что это было сделано просто так.
И они были правы! Фактически, это
было начало новой, грандиозной операции ЦРУ. В поставляемую технику
встраивали передатчики, которые не только через спутники сообщали где они
находятся, но и передавали содержание разговоров и телефонных звонков
вблизи прибора. Напрасно советские ученые под микроскопом пытались
определить и обнаружить «лишние схемы». С помощью компьютеров все было
неотличимо встроено в общую схему прибора, а передачи закодированы и
запрятаны в обычные шумы и излучения, возникающие при работе. Америка
уже вступила в Великую научно-техническую революцию.
И это было концом для таких агентов, как
Френсис Пауэрс. Их героизм и великолепная подготовка стали никому не
нужны. Их работа в новых условиях стала слишком ненадежной и крайне
дорогостоящей. Сами видели, как эта операция была на грани провала
несколько раз. А в мире компьютеров она вообще невозможна.
Ну что ж, великая эпоха в истории
разведки закончилась красиво и достойно!