Эти строки из популярной до Великой отечественной войны песни, в ходе ее сражений обрели новый и грозный смысл. Так назвали фронтовики реактивные установки, обрушивавшие на боевые порядки гитлеровцев сотни и тысячи реактивных снарядов. Их воздействие на противника, особенно в начале боевого применения, было ошеломляющим. Да и впоследствии удары полков и бригад «гвардейских минометов», как в то время именовались реактивная артиллерия, нередко решали судьбу боя.

      Ко времени Победы над гитлеровской Германией, на фронтах в их составе действовало 540 дивизионов РС - более 9700 пусковых установок разного типа. Но к моменту германского вторжения, к боевым действиям в СССР не были готовы ни пусковые установки, ни реактивные снаряды к ним. Только в июле 1941 года сумели спешно изготовить и укомплектовать одну лишь батарею - 6 установок на базе трехосного автомобиля ЗИС-6. 14 июля эта батарея под командой капитана Ивана Флерова открыла огонь по железнодорожнаму узлу Орша. Там скопилось большое количество германских воинских эшелонов. На них и обрушился залп батареи - 122 снаряда за 7 секунд. Было уничтожено более 100 вагонов с военной техникой, убито и ранено около 300 солдат и офицеров. А батарея немедленно сменила огневую позицию и вскоре действовала в 40 км. от Орши.    
      Эффект ее огня был ошеломляющим. Немцы немедленно сформировали спецгруппы для охоты за батареей. И в начале октября 1941 года она попала в засаду. Расстреляв весь боезапас, капитан Флеров приказал взорвать установки. При этом он и большинство расчетов погибли.

                                                  ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ «КАТЮШИ»

      Как же, однако, получилось, что к началу Великой отечественной войны реактивные снаряды и пусковые установки, разработанные еще в 1937-38г.г. были изготовлены буквально в единственном экземпляре? Все дело именно в этих роковых годах, ибо история создания советской артиллерии началась еще в 1926 году, когда бывший полковник царской армии Иван Граве получил патент на ракету, которая в качестве топлива использовала особый состав дымного пороха. Он стал пробивать свою идею, писал даже в ЦК ВКП(б), но эти хлопоты завершились вполне типично для того времени: полковник царской армии Граве был арестован и осужден.
     Параллельно с его деятельностью, но совершенно независимо от нее, велись исследования Н.Тихомирова, разработавшего особый состав бездымного пироксилин-тротилового пороха, пригодного для ракетного топлива. В разработке участвовали его сотрудники Артемьев, Филиппов и Сериков, которых в 1924 году также безвинно упекли в тюрьму.
      В том же году Тихомиров подал заявку на изобретенный им состав, а в 1928г. была запущена ракета, топливом для нее служил порох Тихомирова. Она взлетела и эксперимент доказал эффективность твердотопливного ракетного двигателя, первого в мире такого двигателя для боевой ракеты.
      В 1932 году из тюрьмы выпустили Ивана Граве и сотрудников Тихомирова, который не дожил до признания его изобретения, умер в 1930г. Тюрьма не погубила у Граве стремления к созданию боевого ракетного оружия и он продолжил свои попытки заинтересовать этой идеей руководство Красной Армии. В конце-концов ему удалось выйти на замнаркома обороны по вооружению Михаила Тухачевского, который отдал приказ о создании в 1933 году Реактивного научно-исследовательского института (РНИИ). Там были сосредоточены все работы по созданию боевого ракетного оружия.
      Работы в институте велись по двум направлениям. Реактивные снаряды разрабатывались отделом, которым руководил Г.Лангемак. В состав этого отдела и вошли сам Граве и сотрудники Тихомирова. Второй отдел РНИИ разрабатывал дальнобойные ракеты на жидком топливе. В нем работали Сергей Королев и Валентин Глушко. Директором РНИИ был назначен комбриг Иван Клейменов.
     Работы в отделах велись успешно, но наиболее эффективными были разработки реактивных снарядов. В 1937 году было завершено создание первых боевых РС-82 и РС-132, а также пусковые установки для них. В присутствии маршала Советского Союза М.Тухачевского были проведены стрельбы этими РС с наземных станков и с самолетов. Стрельбы прошли вполне успешно и можно не сомневаться - если бы деятельность РНИИ продолжалась, то уже к 1938 году боевые реактивные системы могли быть приняты на вооружение.
      Так, однако, не получилось. Топор сталинских репрессий, начавший свою кровавую работу с уничтожения высшего руководства вооруженных сил, в число которого входил и основатель РНИИ маршал М.Тухачевский, обрушился и на этот институт. Практически все его руководство и виднейшие конструкторы были арестованы. Клейменов, Лангемак и еще три человека расстреляны. Королев оказался на магаданском лесоповале, Глушко, Граве и другие сотрудники - в бериевской «шарашке».
      В 1938 году институт был преобразован в секретный НИИ-З. Во главе уцелевших сотрудников поставили рядового инженера А.Костикова. Из открытых впоследствии материалов НКВД стало очевидно, что именно он был автором доноса на руководство РНИИ и его виднейших конструкторов. Видимо, этим назначением его вознаградили за «стукачество». В течение целого года институт лихорадило: выявлялись «враги народа», не до созидательной работы было уцелевшим, каждый знал, что в любое время за ним могли прийти.
       И только в конце 1939 года, после начала Второй мировой войны, появилась директива Генштаба РККА, потребовавшая интенсифицировать работу по созданию реактивных снарядов. НИИ-3 подчинили наркому вооружения Борису Ванникову, который сразу оценил высокую перспективность реактивного оружия и добился освобождения из тюрьмы И.Граве, направления его в институт и назначения руководителем работ по созданию боевых ракет. Ванников также привлек к подготовке их производства три предприятия своего наркомата.
       По приказу Сталина вместо Костикова во главе НИИ-З был поставлен Борис Слопимер, который к его специфике отношения не имел, но был известен, как человек, способный выполнить любое самое сложное задание. И он, действительно, в очень короткий срок организовал доработку реактивных снарядов и конструирование пусковых устройств.
       В помощь Граве были направлены два талантливейших сотрудника Лев Шварц и Юлий Эндека. Эта троица уже в конце 1939 года полностью завершила работы над двумя системами авиационных РСов: М-82 и М-132. Они были испытаны и переданы в промышленность. РСы подвешивались к истребителям И-15, И-16 и были впервые опробованы в 1939 году во время боев в Монголии, где показали высокую эффективность. Основным предприятием, на котором отрабатывалась технология их серийного производства стал московский завод им. Вл.Ильича.
     Руководителем отдела, разрабатывавшего пусковые устройства стал И.Гвай. Он и предложил устанавливать направляющие на самоходные шасси. Первой такой установкой, получившей наименование БМ-13, стала конструкция из 16 рельсовых направляющих, смонтированных на шасси трехосного грузовика повышенной проходимости ЗИС-6. Снаряды для них были разработаны конструкторской группой Л.Шварца и получили наименование М-13. В 1941 году Л.Шварц и И.Гвай за эти разработки стали лауреатами Сталинской премии 1-й степени.
      Однако хотя установки БМ-13 и реактивные снаряды к ним были полностью отработаны и успешно прошли испытания на Софринском артполигоне, первые серийные машины были собраны намного позже. Причиной явилось «дело о вредительстве в Наркомате вооружения», в результате которого все руководство Наркомата и сам нарком Борис Ванников попали в лубянские подвалы и опытные палачи-следователи стали выбивать у них «признания» во вредительстве. Естественно, работа НИИ-3 была заморожена и, если бы не война, его руководители тоже попали бы на Лубянку.
      Потому-то только 30 июня, когда уже вовсю шли сражения Великой отечественной, на воронежском заводе им.Коминтерна были изготовлены первые 6 боевых машин, из которых и сформировали батарею капитана Флерова. Первые боевые залпы этой батареи были произведены осколочно-фугасными снарядами М-13, имевшими дальность полета 8,5 км и вес боевой части 5,5 кг тротила.
     Первые три батареи отправились на фронт уже в июле. Их боевая эффективность стала очевидной после первых же залпов. Огонь установок в течение 8-10 секунд наносил врагу огромный урон в живой силе и технике, оказывая, к тому же, сильнейшее психологическое воздействие на его личный состав. В начале августа 1941 года на вооружение Красной Армии поступила реактивная установка со снарядом М-82, ранее предназначавшимся для вооружения самолетов. Пусковую установку для этого снаряда в короткий срок разработала конструкторская группа, которой руководил Ю.С.Эндека. Установка имела 36 направляющих на шасси автомобиля ЗИС-6 и получила индекс БМ–8-36.
     В 1943 году группой сотрудников ЦАГИ в составе профессоров Ф.Р.Гантмахера и Л.М.Левина, а также инженер-майора Я.Б.Шора были созданы новые, вращающиеся в полете реактивные снаряды улучшенной кучности М-13-УК и М-31-УК. Благодаря вращению, их рассеивание существенно уменьшалось, причем настолько, что плотность огня в залпе возросла для снаряда М-13 в три раза, а для М-31 - в 6,5 раз. Огневые возможности реактивной артиллерии значительно выросли. Реактивный снаряд М-31-УК был самым мощным в Великой отечественной войне, а самой эффективной пусковой установкой стала БМ-48, которая одним залпом выпускала 48 снарядов. За эту разработку ее авторы стали лауреатами Сталинской премии.
      По боевому предназначению снаряды «Катюш» подразделялись на осколочно-фугасные, зажигательные и химические. Кстати, хотя химические так и не были применены в боевых действиях, первоначально именно они считались основными для оснащения пусковых установок. Грядущая война в 30-годах рассматривалась советским руководством как военный конфликт, в котором будут применяться боевые отравляющие вещества (БОВ), как в Первой мировой. А поскольку в то время именно БОВ являлись единственным средством массового поражения, то и системы залпового огня типа «Катюши», накрывающие одновременно большие площади, предназначались в первую очередь для использования химических боеприпасов.

                                                      ГЕРМАНСКИЕ РАЗРАБОТКИ

     Взгляды германского военно-политического руководства на боевое применение реактивных снарядов в качестве носителей химического оружия вполне совпадали с советскими. И немцы к началу Второй мировой войны также имели на вооружении три типа орудий полевой реактивной артиллерии. К ним относились: 6-ти ствольный миномет «Д», многозарядная пусковая установка «Небель верфер» и метательный пусковой станок типа «40». Они были предназначены для боевого применения 156 мм, 280 мм и 320 мм реактивных снарядов в химическом снаряжении.
      Но только в начале 1942 года к этим пусковым системам были сконструированы осколочно-фугасные и зажигательные снаряды аналогичных калибров. Однако эти германские пусковые установки и реактивные снаряды имели крупные недостатки, существенно снижавшие их боевую эффективность. Установки монтировались на прицепных буксируемых лафетах и сильно проигрывали в мобильности советским боевым машинам, которые уже в 1943 году в качестве базы использовали мощные американские «Студебеккеры».
       Германские реактивные снаряды первоначально также значительно уступали советским по своим баллистическим и поражающим характеристикам. Несмотря на большой калибр - 280мм фугасный и 320 мм зажигательный - снаряды имели сравнительно низкую эффективность. Залп такими снарядами давал слишком большое рассеивание и стрелять можно было только по площадям, ведение прицельного огня исключалось. Наконец, дальность полета германских РСов, ввиду низкого качества метательных составов, в начале войны не превышала 1800 м - в 4 раза меньше, чем у первых советских М-13.
      Понятно, почему уже после первых залпов батареи Флерова, из Берлина поступил приказ во что бы то ни стало раздобыть образцы советских реактивных снарядов и пусковых установок. И летом 1942 года две установки БМ-13 с комплектами снарядов к ним были, наконец, захвачены и немедленно направлены в Берлин, где ими занялись немецкие специалисты.
       На базе этих исследований немцами были сконструированы новые пусковые установки и реактивные снаряды: самоходный 10-ствольный миномет на шасси бронетранспортера и буксируемые лафеты с многоствольными направляющими для РСов 210мм и 300 мм калибра. Однако, поскольку германские специалисты не сумели разгадать и воспроизвести состав советской метательной смеси, дальность полета разработанных ими РСов увеличилась незначительно, а кучность и точность стрельбы остались почти на прежнем уровне.
     Впрочем, к концу войны в Германии была создана многоствольная метательная установка с 80 мм снарядами на шасси бронетранспортера, копировавшая советскую БМ-48. Она предназначалась исключительно для оснащения войск СС. По своей боевой эффективности эта система превосходила аналогичную советскую, особенно по мощности боевой части снаряда. Но, в целом, даже самые удачные типы германских систем залпового огня, уже не смогли оказать существенного влияния на исход войны. Их было немного и они появились слишком поздно.

                                                            КТО ОТЕЦ «КАТЮШИ»?

       Между тем, тысячи советских боевых реактивных установок, объединенные в полки и бригады гвардейских минометов, наносили гитлеровскому вермахту колоссальный урон.
       Кто же, в конце-концов, был автором этого чудо-оружия и как вознаграждены заслуги его создателей? Все дело в том, что «отцов» у «Катюши» было трое, по меньшей мере. Пироксилин - тротиловый пороховой состав, служивший топливом, изобрел Тихомиров. Но он умер, не дождавшись не то что награды, но и патента на свое изобретение.
      Автором устройства твердотопливного реактивного снаряда был И.Граве. Не раз сидевший по тюрьмам, он в 1942 году был удостоен Сталинской премии 1-й степени и ордена Ленина. В ходе войны ему присвоено звание полковника и он награжден еще четырьмя боевыми орденами.
       Третьим «отцом» можно вполне правомерно назвать И.Гвая. Именно он разработал пусковую установку БМ-13 и ряд последующих. Ему и принадлежит идея установки пусковых станков на мобильные лафеты.
      Под руководством Бориса Слопимера НИИ-3 успешно действовал всю войну. Он награжден пятью орденами, в том числе - тремя боевыми.
       Однако официально творцом «Катюши» Сталин приказал назначить А.Костикова. Ему одному за это оружие в 1942 году было присвоено звание Героя Соц.труда. Между тем, его единственная «заслуга» состоит в том, что подлинные руководители разработки боевых ракет были расстреляны, попали в магаданские лагеря или бериевские «шарашки». И позорный парадокс - в том, что никто так не навредил своевременному вводу в строй этого чудо-оружия как гнусный «стукач» Костиков. Справедливость была восстановлена только в 1956 году, когда Костикова посмертно лишили всех званий и наград.
       Подлинных творцов одного из самых мощных боевых систем Великой отечественной войны назвали только в 1991 году, когда звания Героев Социалистического труда были присвоены Лангемаку, Клейменову, Гваю, Слопимеру, Петропавловскому и Шварцу. Всем – посмертно. Награждение не афишировалось и сегодня мало кто знает и помнит этих выдающихся творцов оружия Победы. Да будут же помянуты они по заслугам в день ее 60-летия!   
                                                                                                          ©М.Штейнберг

  Предыдущие публикации и об авторе - в Тематическом Указателе в разделе "Военно-аналитические обозрения"

ВЫХОДИЛА НА БЕРЕГ «КАТЮША»                           «... МЫ ЗА ЦЕНОЙ  НЕ ПОСТОИМ...»                         ВОЗВРАТ