ВОЗВРАТ


Сентябрь 2004, №9 
 
Поэзия__________________________________________________   
Айна                 
 

АНГЕЛЫ НА ПРИСТАНИ

Было ль море доверчиво
Иль штормило неистово
Тихо ангелы вечером
Собирались на пристани
Поделиться печалями
И укорами совести
И доверить отчаянье
Водяной невесомости.
Оперенья у ангелов
Были самые разные:
Были белые ангелы,
Были ангелы красные,
И серебряно-серые,
И мерцающе-синие
Все исполнены верою,
Все такие красивые,
Различимые явными
Лишь духовному зрению,
Придавали сияние
Своему оперению,
Говорящие знаками
Лишь с певцом и художником,
В небе ангелы плакали
Грустным маленьким дождиком.
А потом, не донесшие
До людей свои истины,
Но прекрасные, нежные
Собирались на пристани.

        ШЕСТИКРЫЛОСТЬ МОЯ

Жизнь идёт по закону "дыши-не дыши"
Без конца и начала,
Я когда-то кричала от боли души,
А когда-то молчала,
Я когда-то мечтала уйти в полумрак,
Чтоб душа на болела,
Я когда-то желала чтоб было не так,
Ну а после - жалела.

Я была шестикрыла, сгорала и вновь
Возрождалась из пепла,
Я ещё не любила свою не-любовь,
Что ещё не окрепла,
Я ещё не бродила в пустынных краях
От любви выживая,
Я не знала того, что она не моя
И что я - не живая.

Я не знала, что висну на шатком мосту
Ожидая отсрочку,
И томясь искушеньем взглянуть за черту
В Боге, свёрнутом в точку.
А потом - шестикрылость куда-то ушла,
Смолкли звуки симфоний,
Я опять воплотилась и вмиг ожила
От ступней до ладоней,

Я опять отрекалась от боли души,
И от Бога бежала,
Жизнь идёт по закону "дыши-не дыши" -
Я опять задышала,
Шестикрылость свою, позабыв навсегда,
Принимала за чудо,
Я узнала: дороги ведут в никуда
И идут ниоткуда,
Но в стотысячный раз вспоминая потом,
Я внезапно открыла,
Как была я любима богами за то,
Что была шестикрыла…

БЫЛЬ О ТОЙ СТОРОНЕ СТЕКЛА

Когда белые крылья
Средь чёрного как смола
Бархатистого неба
Ворвутся в тугую ночь,
Напишу тебе быль я
О той стороне стекла,
Напишу как, наверно,
Никто не посмеет смочь,
Напишу как неясно
Влетают земные сны
В опрокинутых сосен
Извечную зелень на
Неприкаянность листьев,
Зависящих от весны,
Чья натура беззвучна
И слишком обнажена.

Никогда не поверишь,
Поскольку не видел сам,
Никогда не посмеешь,
Поскольку не знаешь как
Отпусканием змея,
Приникшего к небесам,
Отпущенье грехов
Проявить как неясный знак.
По ту сторону стёкол
За тысячей витражей,
Упомянутых всуе,
Неверием сквозняков
Ты пойдёшь не по свету -
По чьей-то Святой Душе,
Развенчавшись навечно
Со звоном стальных оков.

И не будет границы
Меж БЫЛО и ЕСТЬ ТЕПЕРЬ,
Будет свет и пространство,
Текущее вдоль тепла,
Когда дверь отворится
И тут же исчезнет дверь,
Закрываясь за нами
На той стороне стекла.

                       * * *
Мне б набраться ледяной отваги,
Мне бы жизнь мою начать сначала,
Как перо скользило по бумаге,
Как свои рассветы я встречала.
Только неба неуёмный почерк
Мне шифрует дерзкие ответы:
Страсть, любовь, мечта -
И ставит прочерк,
Мол, пора уже забыть об этом…

Каюсь, каюсь, я не откликаюсь,
Все печали прошлого - забыты,
Отчего же я не наслаждаюсь,
Отчего душа моя разбита?!
Отчего?! - И вновь ответит небо
Дерзким иероглифом насмешки:
"Никогда реальным Мир твой не был,
Девочка, с глазами Белоснежки"

Больно, больно, и подспудно чую,
С каждым часом будет всё больнее.
Больше этой боли не хочу я,
Я слабею, небо, я немею!…

Но безгласно отвечало небо:
"Дух твой далеко сейчас от тела,
Никогда реальным Мир твой не был,
Но не ты ли этого хотела?!
Посыпая свои раны солью,
Стоит ли взывать о состраданьи?!
Ведь Кассандре сделаться Ассолью
Невозможно, даже при желаньи.

                            * * *
Мне не раскрыть осиротевших будто                        
                                                ресниц-дверей,
Я буду Буддой Праведного Бунта                                
                                                средь бунтарей,
Перед Порогом Взорванного света
                                                            сама взорвусь,
Не буду называть себя поэтом,
                                             клянусь, клянусь!
Но озарит лукавая улыбка
                                            на миг уста
И свет падёт таинственно и зыбко
                                            с ресниц Христа. 
О, как же все мы на Него похожи  -
                                            та ж плоть и кровь,
И так же тщетно мы твердим всё то же:
                                            любовь, любовь!..
А в небесах мне облака рисуют
                                            пугливый знак:
Не поминай Господне Имя всуе
                                            и просто так,
И в небо пальцем тыкать не пытайся -
                                            не стоишь звёзд,
Ведь звёзды видят - как ни притворяйся -
                                            твой малый рост…
Я на Земле не ангел, не богиня -
                                                      живая грусть,
Не буду поминать Господне Имя -
                                                      клянусь, клянусь!

НАЧАЛО                                                                

 

Но как прожить мне, не молясь, не плача
                                                               и не дыша…
Я  рада бы, да не живёт иначе
                                                       моя душа,
И огненные мысли на распятье
                                                       как сон тихи:
Сквозь все презренья Мира и проклятья -
                                                             мои стихи,
Сквозь взгляд пронзительный, сквозь сон как будто,
                                                    сквозь пальцев хруст:
Я буду Буддой Праведного Бунта! -
                                                          слетает с уст…

                       ПОРТРЕТ

В унылой мастерской, что краской дышит,
Средь серых стен, под низким потолком
Художник молодой картину пишет,
Не зная о величии своём.

В обыденности красоту находит,
Там, где, казалось бы, её и нет,
Он снова ждёт, и вновь к нему приходит
Сегодня та, чей пишет он портрет.

Усталая натурщица садится
На место, приготовленное ей,
Подкрасив губы, подкрутив ресницы,
И невзначай утёрши пот с бровей.

А из окна нахлынет тёплый ветер,
И солнца луч заблещет в волосах,
И на холсте все контуры наметив,
Завертит мастер кисточку в руках.

И воплотит почти невоплотимый,
Неуловимый образ красоты,
Какой-то давней, еле выразимой,
Возникшей будто звон из пустоты.

По этой самой красоте тоскуя,
Преобразив земное бытиё,
Великий Мастер Женщину рисует,
Такой, какою видит он её.

Пробившись сквозь извечную рутину,
Душа его, летящая, поёт,
А женщина взирает на картину
И в ней себя почти не узнаёт:

Улыбка феи, бархатная кожа,
Румянец на щеках и гордый взор…
Да ведь она красúвей и моложе,
Чем это ей казалось до сих пор!!!

И повинуясь воли инстинктивной
Уверовать в правдивость полотна,
В реальной жизни, а не на картине,
Прекраснее становится она.

И вот уже стройна и горделива
Она идёт по улице пустой.
Она красива, Боже, как красива
Какой-то неземною красотой.

Её улыбка Небо восхищает
И свет струится от её лица -
Так праведная кисть довоплощает
Первоначальный замысел Творца!

                  * * *
Я разрываю звуком тишь,
В дождь превращённую мольбою.
Среди дождя меня услышь,
И прорасти ко мне травою.

Когда ростки травы в пыли
Похожи на цветные пятна,
Шаги от неба до земли,
И - не на шаг свернуть обратно.

Призыв мой - прерванный покой,
Какой-то тайный знак исполнил,
Пустой надеждой, как рекой,
Полупустые сны наполнил.

И - нескончаема река:
В обход деревья, камни, зданья,
Пол тени - призрак потолка,
Пол тени - явь среди сознанья.

Как крики разделённых птиц,
Как всплеск хрустальных чаш разбитых,
Меж создаваемых границ
Как меж ресниц - глаза открыты.

Пол чаши яда лишь испив,
На острие пронзённой боли
Раззазеркаленный разрыв
Размят смятеньем поневоле.

В бессилии и полусне,
В полубессоннице постылой
Безволья ропот в тишине
Как недо-звук единокрылый,

Как недо-знак, как недо-крик,
Как не-рожденье звёзд знакомых,
В единый взгляд, в единый миг
Не разделённых, невесомых,

Забытых будто вразнобой,
Смятённых трепетным смятеньем,
Раззазеркаленных толпой,
Разъединённых совпаденьем

Одной погашенной свечи,
Светившей будто нераздельно
От взглядов двух зрачков в ночи
Во тьму смотрящих параллельно.

Но волны жизненной реки
Холодны, глубоки, жестоки,
Как две ладони мы близки,
Как звёзды в небе одиноки,

Но бездыханности покров
Проносит дождь, прошедший мимо,
Сквозь одиночество миров
Боль жизни НЕПЕРЕНОСИМА.

                   * * *
Сердце просится на свободу
И выводит строки рука:
Я меняю вино на воду
Из небесного родника.

Обручившись с тоской случайно
И не в силах сорвать оков,
Выхожу как река молчанья
Из неведомых берегов.

Из неведомых, из неверных,
Непроверенных верой сна,
Неразумных, неимоверных,
Незапятнанных как весна,

Не зашоренных, не зажатых,
Не затравленных, неземных,
Я не буду искать вожатых,
Провожатых и мне чужих.
Я не буду искать спасенья
От весеннего треска льда -
Провалюсь под небесной сенью,
Осеннённая, в никуда,

И уйду от мыслей постылых,
От тяжёлых сумбурных снов
В мир воздушных, ангелокрылых,
Воскрешающих облаков.

Может там, окунувшись в бездну,
Я воскресну, а может быть,
В воскрешеньи своём исчезну -
Дальше некуда будет плыть.

И раскинется сеть жемчужин
Благовестья голубизной
И от зимней отринув стужи
Я сольюсь со своей весной,

И проникнусь единой верой
С тем, что дух мой судьбой храним:
То, что было когда-то серым,
Станет призрачно-голубым.

                                                     ©Айна     

Предыдущие публикации и об авторе в  РГ N4, N8 2002, №9 2003, №9(1,2,3) 2004

                                                                                                        ВОЗВРАТ