Гений в Башне из
слоновой кости
Когда
изобретатели не нужны обществу, они используют свой талант на
потребу себе. Вряд ли прокормит «кулибина» и его семью
изготовление для собственных нужд туалетной бумаги превосходного
качества, но денежные купюры крупного достоинства, фальшивость
которых способны распознать, и то не всегда, только эксперты
- может принести достаток.
По
единодушному признанию криминалистов и специалистов
типографского дела королем фальшивомонетчиков является гражданин
Франции, поляк российского происхождения Чеслав Боярский (1912-1966),
нанесший ущерб в 1950-1964 г.г., по
данным Банка Франции, в 1,1 млн франков в ценах 1966г. Полагают,
что Боярским было выпущено от 3,6 до 249 млн франков
(путаницу вызывает отсутствие сведений о
пропорции в этой сумме новых и деноминированных в 1960г. с
коэфф. 100:1 старых франков).
Суд над
уникальным изобретателем, воссоздавшим в своей подпольной
лаборатории-типографии площадью 6 кв. м полный цикл изготовления
денежных купюр от бумаги до хрустящей банкноты, вызвал в
тогдашнем французском обществе ажиотаж. Еще бы. В одиночку
наладить выпуск бумажных денег дело невозможное, т.к. надо
объединить усилия многих специалистов, иметь
лабораторно-техническую базу, площади, щедрое финансирование. Но
и тогда на создание денежных билетов уйдет не меньше 2 лет.
«Гений этого человека, по единодушному мнению экспертов, не знал
себе равных. С одинаковым блеском он решал технологические
проблемы в совершенно разных областях — химии, живописи, точной
механике, полиграфии. 14 его изобретений были признаны
уникальными»
(https://www.4a.kiev.ua/Sobranie/Sobranie.htm).
Суд над Боярским высветил проблему
фальшивомонетничества не только как предмет внимания
государства, но еще и как фальшь самого храма фемиды и общества,
которому этот храм служит. Дело Боярского, не было, конечно,
столь серьезным, как, например, выпуск фальшивых советских
рублей и английских фунтов стерлингов нацистской Германией в
годы Второй мировой войны, но оно вызвало изрядную горячку во
французской полиции, 12 лет безуспешно разыскивавшей
преступников, поскольку фальшивые банкноты (в 1000, 5000 старых
франков и 100 новых) были обнаружены не только в банках Парижа,
но и в Цюрихе, Каире, Берлине… Дело находилось под контролем
министра внутренних дел.
Старший комиссар отдела по борьбе с фальшивыми
деньгами МВД Франции Э. Бенаму в 1963-1964
г.г. смог арестовать преступников
- сына русских эмигрантов Алексея Шувалова
(Алексис Шувалофф), его кузена Антуана Довгье и архитектора
Чеслава Боярского.
Комиссар установил, что сбывали
ассигнации Довгье и Шувалов, а Боярский изготавливал их один
- от подготовки денежной бумаги до нанесения на
купюру слов: «Подделка государственных банкнот, а также
использование фальшивых денег в соответствии со ст. 139
уголовного кодекса караются пожизненным тюремным заключением.
Это наказание распространяется и на тех, кто ввозит фальшивые
банкноты во Францию».
Следствие выяснило, что
для Боярского - участника Сопротивления
изготовление фальшивых денег было единственным источником
существования. Изобретения Чеслава в послевоенной Франции никому
не были нужны, а на работу его с польским и немецким дипломами
не принимали.
Довгье,
опираясь на статью 138 УК, согласно которой «лицо, замешанное в
афере с фальшивыми деньгами, освобождается от ответственности, в
случае выдачи правосудию сообщников», дал подробные показания о
деятельности группы.
Предварительное заключение продлилось свыше 2
лет. До суда представителям СМИ ничего не сообщали, дабы не
подорвать доверие клиентов к банкам и разбалансировать рынок.
12-14 мая 1966 г.
состоялся суд в составе председателя Переса, прокурора Шарасса,
адвокатов Тиссадра и Дебре, 10 присяжных заседателей. Интересы
Банка Франции представлял адвокат Шресте.
Зал был набит
битком. Для публики и прессы самородок Боярский был «художником,
магом, гением, самим лукавством». Восхищаясь техническими
талантами подсудимого, зрители испытывали к нему еще и жалость
- Чеслав был смертельно болен, у него обнаружили
туберкулез легких и костный рак. К тому же Боярский искренне
считал себя невиновным, поскольку только таким образом мог
содержать свою семью. Позиция подсудимого дала возможность
главному судье от души поиздеваться над ним, проявив себя не с
самой лучшей стороны.
«Скажите, обвиняемый, -
спрашивал, например, Перес, - вам никогда
не приходила в голову мысль подыскать себе работу? И потом,
бывает, люди решаются на воровство, даже на убийство, но почему
фальшивые деньги?»
«Господин председатель, я никогда не был в
состоянии что-нибудь украсть или напасть на кого-нибудь,
- отвечал Боярский. - Я
запер себя в своей башне из слоновой кости и хотел сделать
что-то своими руками. Я знал, что мои дети будут презирать меня,
если я не смогу накормить их».
Главный судья не упустил ни одной возможности
унизить Боярского. Когда подсудимый поведал о своих тщетных
попытках пристроить свои патенты, Перес пошутил: «Вам не
вменяются в вину ваши изобретения, которые никому не
пригодились. Это не преступление, это дилетантство». (Г.Вермуш).
После лекции эксперта Банка Франции о технологии опознания
подделок Боярского «Перес потребовал подать ему пару из тех
купюр, которые принес в суд эксперт. Ему передали пару банкнот
достоинством в 1000 старых франков. Судья несколько минут в
полной тишине сминал и расправлял деньги, затем принялся их
тереть. «Может быть, настоящие?» - не
очень уверенно предположил он... Купюры передали Боярскому...
Фальшивомонетчик едва взглянул на них, и не стал даже брать
деньги в руки. «Как дилетант поздравляю Вас, господин
председатель, - заявил он судье. -
Деньги настоящие». Слова Чеслава Боярского
вызвали взрыв хохота в зале суда».
Боярский
просил суд дать ему возможность поработать экспертом по деньгам.
Он даже предложил Банку Франции свою денежную бумагу, которую
было невозможно подделать. Но Банк отверг предложение
фальшивомонетчика, и адвокаты Боярского под угрозой снятия с
процесса дали подписку о неразглашении этого эпизода в суде.
Допрос соучастников Боярского прошел быстро. Они
оба клялись, что не знали, что деньги фальшивые.
При закрытых
дверях Боярский поведал суду процедуру изготовления денег. Два
эксперта произнесли панегирики в честь изобретателя. К ним
отчасти присоединился и Шресте - обвинив
Боярского в преступной деятельности, он сделал реверанс в
сторону его талантов. Перес и
присяжные не сделали ни единого замечания.
В заключительной речи прокурор, с пафосом
развенчивая «паразита в превосходной степени», выкрикнул, вызвав
смех в зале: «Низшей точкой его падения было то, что он ни разу
не удосужился уплатить налоги!» После этого обвинитель
потребовал для подсудимого пожизненного заключения.
Адвокаты
стали апеллировать к обществу, которое отвернулось от таланта и
тем самым подтолкнуло его к преступлению. Сетовать на
несовершенство общественных отношений. Говорить о глубоком
раскаянии Боярского и искреннем непонимании им сути содеянного.
Сообщать о том, что подсудимый на 3 года прерывал свою
преступную деятельность, надеясь заработать на жизнь честным
трудом, но потом снова был вынужден вернуться к старому.
Напоминать о болезни Чеслава, его детях и пр. Публику они
проняли, но суд руководствовался не эмоциями, а логикой и
законом.
Боярский в своем последнем слове сказал: «Я
глубоко сожалею о том, что причинил столь значительный ущерб
Банку Франции. Я совершенно искренне уверяю вас, что никогда не
хотел принести вред кому бы то ни было. Не отнимайте у меня
надежды исправить свою вину, принести пользу, подарить моим
детям улыбку».
Довгье свою вину признал полностью, Боярский
- частично, Шувалов - не
признал.
14 мая огласили приговор. Боярского приговорили
к 20 годам тюрьмы. Довгье оставили на свободе. Шувалов получил 5
лет условно.
Боярский
умер осенью 1966г.
P.S.
После оглашения приговора Э.Бенаму заявил:
«Возможности искусства Боярского ошеломительны. Если бы он во
Франции подделывал доллары, его бы, вероятно, вообще никогда не
арестовали».
© В.Ломов
НАЧАЛО
ВОЗВРАТ
Предыдущие
публикации и об авторе - РГ
- в разделе "Великие
суды
в Истории" “Великие
поэты и писатели”
и в
№3 2018