ВОЗВРАТ                                             

 
        
Апрель 2013, №4         
 
 
Ракурс Истории____________________      
                                                                 Борис Клейн            
 
 
День вчерашний, день сегодняшний    
 
   
ВОЛЬНОСТЬ  ГОРОДА                                          
 

 

              Книга, которой суждено было стать «самой востребованной» в Гродно, появилась в продаже осенью прошлого года. Горожане буквально «смели с прилавков» почти весь ее тираж, как вдруг в события вмешалась власть. Приказано было распродажу немедленно остановить, книгу изъять из магазинов и библиотек, с авторами (преподавателями университета) «разобраться» в ректорате (при участии сотрудников КГБ).
            Дело и теперь нельзя считать завершенным. Оно получило отзвук далеко за пределами Белоруссии.
   Почему же разразился скандал?
 
Подозрительной нетривиальностью отличалось уже название «Гродноведение» (по-белорусски «Гродназнауства»), снабженное к тому же подзаголовком: История европейского города.
 
 Вообще-то каждому приятно взять в руки такой том (пусть недешевый): твердая обложка, меловая бумага, красочные иллюстрации. Высокий издательский уровень объясняется тем, что белорусский текст напечатали за границей (в польском городе Вроцлаве), и не секрет - с финансовой поддержкой европейского гранта.
             Рецензент книги, писатель Михась Скобла усмотрел в ней ряд неоспоримых достоинств. Тысячелетняя история города умело распределена по 38 параграфам. Вынесены за основной текст и графически выделены цитаты из авторитетных источников. Заданы вопросы, побуждающие читателей к размышлениям; использованы уникальные архивные фотоснимки. В итоге энциклопедичный текст усваивается легко, “как школьный урок”.
              Но конечно, это не учебник.
             В предисловии к книге доктор исторических наук Алесь Смалянчук обращается к «молодому поколению гродненцев». Трагической и славной он видит историю своего города, возникшего на рубеже цивилизаций; «тут всегда особенно остро стояла проблема выбора между рабством и свободой …по большей части гродненцы выбирали свободу!». Борьба, однако, не завершена, исход ее неясен. Лишь тот почувствует себя хозяином своего города, кто глубоко проникнется его судьбой. Ибо, подчеркивает автор: «…если мы без истории, то и История без нас!»
    В научную «артель» объединились шестеро исследователей - перечисляю их имена, как приведено в книге: «Алесь Гостев, Аляксандр Дабриян, Виталь Карнялюк, Святлана Марозава, Андрей Чарнякевич, Вячаслау Швед».
     Начав с основания города в конце Х века, прослеживая его развитие, они цитируют летописи, ссылаются на открытия археологов, упоминают экспонаты музеев. Строго научный подход. И притом в изложении нет сухости, оно местами эмоционально, всегда доступно массовому читателю. Этого редко удается достичь.
              У меня особое отношение к этому городу. Я вижу многое как бы сквозь призму минувшего, наверное, потому, что и сам - часть его. В июле 1945 я начал свою жизнь в Гродно с того, что пошел на Замковую гору. Поднялся на развалины мощной крепостной стены над Неманом, и оттуда впервые увидел изумительной красоты Борисоглебскую (Каложскую) церковь XII века - памятник мирового значения. Каким-то чудом он уцелел в самой страшной войне изо всех, бушевавших в этом крае.
             Как и везде, воинские победы (или поражения) - важная часть истории этого социума. Но не главная. Ведь облик города определяли не пришлые «джентльмены удачи» с острыми мечами, а те, кто селились тут, по возможности, навсегда: чтобы строить дома и возводить храмы, рожать и воспитывать детей, торговать и молиться, учиться в школах и помогать бедным.
             Это хорошо понимают - и потому так внимательны к «рядовым» гродненцам - авторы книги.
              Перелистывая ее страницы, я то и дело возвращаюсь к воспоминаниям давних лет. По счастью, в археологическом музее к концу войны уцелели реликвии эпохи Киевской Руси. В их числе та знаменитая шахматная ладья: как доказательство, что люди раннего средневековья знали правила игры с умом. Сохранилась бесценная пряслица с древней надписью: «Господи помоги рабе своей…» (среди многих других, можно увидеть в книге и эти репродукции)
. Без сомнения, из множества женщин Гродненского удельного княжества не одна была грамотной, только сбывались ли упования на помощь Божью? Увы, далеко не всех… Особенно тяжкие испытания принес им XIII век.
             Татаро-монгольского ига горожанам удалось избежать. Но крестоносцы яростно стремились овладеть этим важным форпостом для покорения славянских и балтских племен. Рыцари Тевтонского ордена много раз брали в осаду Гродно. Они даже выстроили на левом берегу Немана, напротив Старого замка, собственный замок «Ноенгартен». Правда, недолго он простоял - даже точного места его отыскать не могут.
             История, как нередко бывает, оказалась и на этот раз «злопамятной» (В 1941, захватив Гродно, гитлеровские оккупанты взяли кратковременный реванш за поражение крестоносцев: они присвоили городу название «Гартен» и включили его в состав Рейха).
              С XIV века землей владеет Великое княжество Литовское. Оправдано внимание ученых к личности одного из победителей в Грюнвальдской битве, выдающегося государственного деятеля, литовского князя Витовта. Он сделал Гродно «второй» столицей своего государства, простиравшегося от Балтийского до Черного морей. В 1391 году он впервые предоставил городу самоуправление (хотя еще ограниченное, по т.н. «русскому» или литовскому праву).
              А по какому закону можно было заиметь его полностью - и почему это важно для историка, да и для всех, постигающих смысл перемен?
              Современная урбанистика считается с тем, что становление европейских городов шло единовременно с XI-XII столетий. Глубокие сдвиги, начинаясь с итальянских “коммун», захватывали Францию, Германию, распространялись и на Восточную Европу. Дело не только в увеличении населения, росте торгового оборота, появлении новых улиц, площадей.
              Горожанам было свойственно новое восприятие времени; понятие риска и погоня за прибылью сочетались у них с чувством меры и стремлением к праведной жизни. Именно тогда возникла немецкая поговорка: «городской воздух делает свободным».
             Но говоря о сущности этого феномена, непременно вспоминают веберовское определение западного города, где подчеркнута правовая его обособленность. И потому, как ни парадоксально это звучит, даже такой крупнейший центр средневековья как Константинополь не всегда причисляется к городам в западном смысле слова: он ведь не имел собственного права. (П.Ю.Уваров, «Вопросы истории». 1994. 12).
              Не случайно в книге выделен раздел: “Жизнь города по магдебургскому праву». Столица Магдебургского архиепископства закрепила за собой наиболее полные права по самоуправлению. Ее пример и стал популярным в Европе образцом для подражания. В национальном архиве в Гродно хранится привилей Великого князя Литовского Александра Ягеллона 1496г., которым городу предоставлялось полное магдебургское право.
               Управлял делами магистрат, собиравший налоги. Горожане избавлялись от многих прежних повинностей. Они выбирали из своей среды «раду» (совет) и «лаву» (скамью), а также войта и двух бурмистров - православного и католика. Это означало, что средний класс получал право свободно «судити и рядити».
               На городском рынке выстроена была ратуша. Символом вольнолюбивого характера гродненцев стал городской герб, выданный особым привилеем Боны Сфорцы, великой княгини литовской и королевы польской. Овладев старобелорусским языком, она содействовала развитию ремесел и торговли, приобщала шляхту к техническим достижениям, культуре, модам эпохи Ренессанса. Королева Бона открыла для белорусов капусту, салат, помидоры, шпинат и другие овощи, ввела в употребление вилку.
              Много неожиданного поведано читателям об этноконфессиональной структуре населения города. Сложной выглядела ситуация на пограничье разных государств, народов, культур и религий. В XV-XVI в
.в. большинство населения составляли православные - белорусы. Постепенно, с прибытием польских купцов и ремесленников, расширяется и сфера католицизма. Прирост в основном за счет крестьян из окрестных деревень и местной шляхты, но в город переселялись и выходцы из других, порою весьма дальних регионов, Отношения между православными и католиками не всегда складывались мирно, особенно после объединения Литвы с Польшей в составе Речи Посполитой.
              В окрестностях Гродно нашли приют, постепенно слились со славянами потомки ятвягов, пруссов, изгнанных крестоносцами из родных мест еще в конце XIII в.
              И русские появляются в городе, в начале XV в. Это великий князь Витовт, после похода на Псков, поселил в районе Борисоглебской церкви часть захваченных в плен жителей псковского пригорода Каложа. Еще одна группа «москвитян» попала в Гродно после битвы под Оршей 1514г. Русские получили, в свою очередь, привилей, распространявший на них магдебургское право.
              Прибывают немецкие переселенцы: ремесленники, мастера-строители. С ними сюда проникает протестантизм.
  Тема еврейского присутствия в городской жизни раскрывается не только объективно, но и с непривычным в этом вопросе тактом. “Евреи составляли около 10% городского населения - читаем в книге. - Они появились тут еще во времена Витовта, который в 1389 году дал им грамоту-привилей». Их уравняли в правах с другими мещанами; разрешен был иудаизм.
             Однако великий князь Александр повелел своим декретом «жидову из Литвы выбити» (по имеющимся данным, сам увяз в долгах у евреев-кредиторов и не захотел с ними расплачиваться). Но через несколько лет тот же Александр дозволил им вернуться «в свою державу» и выкупить отнятое у них имущество.
               А позже привилеи гродненских евреев подтверждались не раз; в 1578 году король Стефан Баторий даже расширил их права. Тогда же, вместе с красивыми храмами других конфессий, с его согласия была возведена в Гродно Большая каменная синагога (в перестроенном виде, стоит и теперь).
              Тяга еврейского населения к городу усилилась после введения в России черты оседлости. Я впервые увидел в книге репродукцию “Белорусские евреи XIX в». К ней дано на полях выразительное пояснение: “Еврейские ремесленники являлись движущей силой экономики Гродно…»
               Историкам в мое время надлежало или обходить этот вопрос, или трактовать его предвзято. Но чтобы давали в таком аспекте, исходя из источников - не припомню.
               Стремясь оказаться ближе к театру Ливонской войны с царем Иваном Грозным, Стефан Баторий сделал Гродно своей резиденцией. А по сути - неофициальной столицей, которую он сильно полюбил, и много сделал для украшения ее. Это место, окруженное бескрайними пущами, давало королю возможность вволю охотиться.
              Приглашенные просвещенным королем знаменитые итальянские архитекторы укрепили Старый замок и перестроили в стиле Ренессанса королевский дворец; в период его правления изменился весь архитектурный облик города. С годами достигнута высшая точка в развитии градостроительства и всего уклада жизни.
               Нас учили (не уверен, что это пересмотрено в постсоветских учебных заведениях): Баторий, мол, был заклятым врагом не одного лишь царя Ивана, он хотел просто уничтожить Россию. А в этой книге белорусская молодежь прочитает:
              «В Гродно у короля Стефана вызрел дерзкий план борьбы за шапку Мономаха - используя тяжелые времена в Кремле, вызванные смертью Ивана Грозного, присоединить Русскую державу к Речи Посполитой путем унии под скипетром Батория, а если та не захочет добровольно, взять силой… Баторий принимал в Гродно посольство русского царя Федора». И многое в таком духе, чтобы читатель задумывался, делал собственные выводы.
Далеко идущим геополитическим планам Батория не суждено было осуществиться: в декабре 1596 года он умер в Гродно при загадочных обстоятельствах. С целью установить причину его смерти, здесь произведено было анатомическое вскрытие - первое в истории Европы.
              Тяжелый осадок остается после прочтения раздела «Гродно в войнах XVII-XVIII вв». Отнюдь не потому, что он написан слабее, чем другие; но удручает глубокая трагедийность самого исторического процесса.
             Никакого освободительного похода с Востока: “Во время страшной войны Московской державы с Речью Посполитой 1654-1667г.г. Гродно был опустошен… был первым крупным городом Белоруссии, который вырвался из российской оккупации, но через некоторое время вновь попал под удар войск (воеводы) Хованского». Чтобы смогли хоть как-то поправить свои дела гродненские мещане и евреи, они специальным постановлением Варшавского сейма на 4 года были освобождены от уплаты налогов.
             Отчетливо прорисованы силуэты знаменитых полководцев, побывавших тут со своими армиями: российский царь Петр I, шведский король Карл XII, курфюрст саксонский, король польский и великий князь литовский Август II Сильный. У каждого твердый характер, своя стратегия и правда. (Помнится, на моих глазах в 1966 году доставали со дна Немана сброшенные в воду петровские пушки. Через два года в книге “Найдено в архиве» я опубликовал фотоснимок одной из них).
              В итоге же, усилиями беспощадных воинов и сопутствующих мародеров, город был разрушен почти до основания.
             И вновь пора отстраивать Родину. Не ведая устали, трудились 15 гродненских ремесленных цехов. Я еще помню последние уцелевшие их дома: рыбаков, кожевников, кузнецов. Что случилось дальше в советское время, видно из процитированного в «Гродноведении» отрывка моих воспоминаний:
             «Не было покоя ни дворцам, ни хижинам. В начале 1960-х нам с Алексеем Карпюком (моим другом-писателем) не удалось отстоять ценный заповедник - часть улицы Ожешко, застроенной домами ремесленников и мастеров XVIII в. Напрасно мы протестовали, просили. Председатель Гродненского горисполкома Охрименко отдал приказ: «Ускорить снос!». Один домик, правда, временно оставили» (Из моей книги «Недосказанное, Имена»).
   Авторы подчеркивают: городу повезло, что его старостой стал один из видных деятелей Просвещения, подлинный реформатор Антоний Тизенгауз. В жизни этого человека поворотным пунктом считается его дружба с польским королем Станиславом Августом.
  С 1765 года Тизенгауз берется за превращение Гродно в «процветающую Голландию». Имея в руках власть, финансы, доверие короля, рассчитывая на поддержку своих помощников, он хочет воссоздать в отсталой стране все отрасли промышленности, существующие в развитой Европе.
  Поразительно, сколь многого он сумел достигнуть за отпущенные ему историей 15 лет. Возвел в городе и окрестностях около 80 зданий, основал более 20 мануфактур, на которых трудились тысячи людей. Среди них немало мастеров из Западной Европы. Прокладывались дороги, строились мосты, открылся Королевский канал. При нем появились Медицинская академия с госпиталем, училища для землемеров, строителей, кадетский корпус. Печатались книги, стала выходить газета. Возник театр, с музыкальной капеллой, вокальной и балетной школами.
              Культурные ценности, несмотря на равнодушие одних и злую волю других, сохранялись долго. Ведь они проникали не только в сознание, но и в повседневное бытие последующих поколений. Мне, например, довелось много раз посещать милый старинный театр, и даже пожить в доме, построенном в ХVIII веке для его актеров (увы, позже тот двухэтажный домик зачем-то снесли).
               Нет гродненского старожила, который не проводил бы счастливых часов в парке Жилибера. Приглашенный Тизенгаузом профессор из Лиона создал Королевский ботанический сад, где в 1778г. насчитывалось около двух тысяч растений. Из окон моей квартиры видны были в нем высокие прекрасные деревья самых разных пород. С каждым годом их становилось меньше: загнивали, погибали - мне трудно судить, только ли по старости своей, или от полного небрежения «смотрителей за культурой». (Это все-таки даром не прошло. В интернете недавно был вывешен краеведами список всех ценных деревьев, вырубленных в Гродно - включая последний дуб в парке Жилибера).
              Отставку Антония Тизенгауза можно объяснять его просчетами и недостатками характера, и они имели место; но фактически предел его реформам положило то, что Станислав Август оказался последним польским королем. В 1793 году на Гродненском «немом» сейме под дулами русских пушек утвержден был второй раздел Речи Посполитой. После поражения восстания Т.Костюшко польского короля вынудили отречься в Гродно от престола в пользу императрицы Екатерины II. Польша надолго перестала существовать.
               Обращает на себя внимание, что авторы не поддались конъюнктурным шатаниям российских историков, осуждающих теперь декабристов и вообще все «революционные смуты», в угоду имперскому настрою. Сложных сюжетов не избегают.
               Вот, например, предложенные читателям «вопросы и задания»:
              “Каким образом движение декабристов было связано с Гродно?
                Какие события происходили в Гродно во время восстания 1830-1831г.г.?
               …Расскажите про масонское движение в Гродно” - и т.д.
              Вопреки тем, кто затушевывают историческое значение событий 1863-1864г.г. на Гродненщине, авторы не испытывают сомнений, что тогда произошло освободительное вооруженное восстание. Руководителем его был Кастусь Калиновский, издатель первой газеты на белорусском языке, выразитель национального самосознания.
             Есть выраженная особенность здешнего менталитета. Издавна представители интеллигенции причисляли себя к нескольким культурам. Это помогало, как писал белорусский историк К.Шыбека, спастись от полной руссификации. А при благоприятных условиях, могло стимулировать национальную элитарную культуру.
              Во второй половине ХIХ века крупнейшей личностью в духовной жизни Гродно была знаменитая польская писательница Элиза Ожешко, участница восстания 1863 г, демократ по убеждениям и складу души. К ней тянулись не только поляки, но и белорусы, евреи. К концу века в городе выдвинулся талантливый белорусский поэт Максим Богданович, тут работал еврейский поэт и переводчик Лейба Найдус. Начиналась известность создателя международного языка, врача Л.Заменгофа, который перевел на эсперанто повесть Э.Ожешко «Марта».
              В мою задачу не входит обзор всех разделов. Остановлюсь на том, что ближе к области моих исследовательских занятий.
              «Гродно в составе второй Речи Посполитой» (1919-1939). Дан глубокий анализ, и не обойдены «болевые точки». Авторам, на мой взгляд, удалось избежать упрощений, которые в свое время довлели над нами. Был ли гнет - социальный и национальный? Без сомнения. Польские власти преследовали не только коммунистическое подполье. Они неприязненно относились к активности белорусских организаций.
               Но были и немалые достижения во всем: экономике, просвещении, культуре города. Об этом сказано прямо и честно. Схем и плакатов в книге хватает. Наибольшее впечатление на меня произвела серия фотографий «гродненцы». Какая энергия жизни!
              Вот они просто ходят по улицам: мужчины, женщины, дети. Стоят у станков на Табачной фабрике. Молятся в костеле. Заседают в Товариществе Белорусской Школы. Выступают в еврейском театре. Отмечают праздники. Мостят улицы. Открывают музей природы и зоопарк. Спортсмены, священники, гимназисты…
              Так бы и остаться после прочтения текста с хорошей ностальгией. Если бы не “факт истории”, который они не смогли - не имели морального права опустить:
             «7 июня 1935 года в Гродно произошел единственный известный еврейский погром. Его спровоцировали слухи о том, что еврей убил на танцах польского моряка, который приехал в Гродно на отдых. Местные польские национал-демократы призвали отомстить. На улице Доминиканской появилась карикатура на еврея, который стремится захватить земной шар. Разъяренная толпа погромщиков опустошила еврейские магазины в центре города».
              У порога - Вторая мировая война. Год 1939: части Красной Армии подходят к городу с утра 20 сентября. В своем большинстве, еврейское и белорусское население Гродно с радостью приветствовало приход советских войск. И мало кто вспоминает, что около 1500 польских военнослужащих и ополченцев встретили наступающих огнем. До трех суток продолжались бои, погибли сотни красноармейцев, были подбиты 22 единицы бронетехники. Сколько потеряли защитники, точно неизвестно. По имеющимся данным (в книге не приведенным), до перехода города под власть Советов вновь состоялся еврейский погром.
              А дальше - уже «по накатанной колее»: переименования улиц на советский лад, торжественные выборы сталинских кандидатов, чистки и депортации… Наступает Катастрофа - год 1941-й. Отчаянное сопротивление было оказано немцам на пограничных заставах. В книге названы имена героев-бойцов.
              Вторая немецкая оккупация (после кайзеровской) куда более страшная: нацизм не знал пощады к покоренным. Зловещий фотоснимок лета 1941: Гиммлер вышагивает со свитой по площади Тизенгауза. Еще снимок: в город вступает, в поддержку союзникам - немцам, испанская «голубая» дивизия. Есть жуткие фотографии гетто.
               Не раз цитируются «свидетели событий».
              С.У.Рой: «…Страшно было, когда евреев убивали. Помню, как гнали по городу колонну … Мы с мамой как раз шли по улице и увидели знакомых еврейских женщин. Те начали махать руками и кричать: «Фэля, Фэля! Мы больше не увидимся!» А немец: “Los! Los!”. Евреев вывозили из города и тут же расстреливали…»
              К.А.Жулега: «Три года оккупации были очень тяжелыми. Хоть не для всех. Соседка вновь вышла замуж. На этот раз за полицая-власовца…»
             А вот Петр Наумюк спас еврейского мальчика Иону Зарецкого. После войны Наумюка удостоили звания Праведника Народов Мира.
             Подсчитано, что во время войны город потерял 33 тысячи своих граждан, по большей части, евреев. Но не только они погибали. Ужасной была участь военнопленных.
Послевоенному периоду (прошедшему на моих глазах) в книге посвящено несколько разделов. Много фактов о восстановлении города, о социально-экономической, общественной жизни. Примечательное название: «Гродно в советской культурной политике». По-моему, в описаниях преобладает позитив; если же отмечаются недостатки, то их не утрируют.
               Однако от казенного благодушия авторы далеки.
               Трудно понять, где истоки многолетней властной привычки пренебрегать мнением общественности. Следовало бы поставить вопрос шире: откуда берется у чиновников презрение к своему народу?
               Веками молились верующие в костеле, исторически носившем название «Фара Витовта». После войны он бездействовал, но было нетрудно возобновить там службы. Директивные же органы постановили, якобы с согласия музейных работников, уничтожить храм. 29 ноября 1961 года костел был взорван динамитом. В книге - это надо отметить как ее специфику - не признают «безличного» вандализма; приведен поименный список чиновников, принявших тогда решение о сносе памятника культуры.
             В том же духе действовали начальники-«перестройщики». Старое здание Гродненского железнодорожного вокзала официально признано было памятником архитектуры. Тем не менее, в 1986 году его решено было снести, чтобы на этом месте выстроить новый вокзал. В надежде остановить вандализм, историк и археолог М.Ткачев, краевед А.Гостев (один из авторов будущей книги) и многие другие представители гродненской интеллигенции обратились с протестами к местным властям, а также в Минск и в Москву. Ничего не помогло.
             Среди общественных деятелей в книге не раз упоминают и меня. Сошлюсь, например, на такую цитату:
             «Были среди гродненцев и те, кто не испугались в то время высказать свое негативное отношение к политике советских властей. Выдающиеся гродненцы - писатели Василь Быков, Алексей Карпюк и ученый Борис Клейн критиковали политику насилия тогдашнего руководства СССР в 1968г. по отношению к Чехословакии … Нескрываемая критичность настроя стала поводом для разного рода нажима на них со стороны партийных и советских властей».
               Я благодарен за память. Позволю себе сделать несколько замечаний, которые могут помочь в осмыслении событий эпохи 1960-1980-х г.г.
               Прежде всего: нас ведь преследовали не как одиночек-диссидентов. С начала 1960-х в доме-музее Э.Ожешко проходили регулярные собрания своеобразного клуба интеллектуальной оппозиции. Формальным основанием для сближения нашей группы служило то, что там находилось возглавляемое А.Карпюком Гродненское отделение Союза белорусских писателей. Центральную роль среди нас играл Василь Быков, чьи сочинения привлекли международное внимание своим высоким литературным уровнем и неприятием советского менталитета.
            Об отношении советских властей к упомянутому гродненскому феномену свидетельствует, в частности, опубликованное письмо 1969г. председателя КГБ СССР Ю.Андропова руководству КПСС. Позиция Быкова, Карпюка, автора этих строк и некоторых других там оценивается как враждебная, «негативно» воздействующая на молодежь. Упоминаются мероприятия, разработанные КГБ с целью разоблачения «возможных враждебных акций со стороны названных лиц».
               В мемуарах В.Быкова, как и в моих воспоминаниях, описывается наша встреча возле редакции “Гродненской правды” 21 августа 1968г. и мой с ним разговор о вторжении советских танков в Чехословакию, после чего он первым направился к Дому-музею Ожешко. А там, оказывается, Карпюк выставил в окно радиоприемник и транслировал на всю улицу передачу Би-Би-Си о том, что советские войска оккупируют Прагу…
             Не более чем одиночный случай. Куда важнее то, что в течение двух-трех августовских дней на улицу Ожешко стихийно приходили толпы гродненцев. Далеко не все, чтобы высказать «единодушную поддержку» акции вторжения.
               Я хорошо помню дискуссии, в которых участвовали и мы с Карпюком (потом это фигурировало в обвинениях меня). Было немало людей, которые сомневались в надобности военной оккупации или открыто осуждали ее. То есть, конформизм не стал всеобщим. Происходило ли тогда подобное на улицах других советских городов? Этот вопрос для меня все еще открытый.
               Репрессии не остались без последствий. Пришлось замолчать надолго. Но к началу 1980-х в Гродно произошла некая «перегруппировка» интеллектуалов. Быков переехал в Минск, а к нам пришло ценное пополнение. Мне думается, именно эта непрерывность глубинной духовной традиции обеспечила роль Гродно как второго по значению (после Минска) центра реальных политических перемен в БССР.
               Книга завершается разделом «Гродно во время перестройки». Путь к независимости Белоруссии (1985-1991г.г)».
               Как подытожить впечатления от «Гродноведения»? По-моему, несомненный вклад в науку, новое слово в краеведении. Скажу даже: стимул для духовного развития молодежи. Ничего не навязывая, рассчитывают на ум и душу читателя-собеседника. Наконец, в более широком контексте, увлекательное введение в историю европейского города.
               В одном из откликов в интернете написано: «Другие города Беларуси не имеют ни таких книг, ни таких отважных историков!»
              За что же преследуют авторов? Теперь ответить нетрудно. Как они посмели закончить книгу рубежом 1994 года, то есть отдать дань провозглашению независимости страны - но не сказать ни слова о последующем многолетнем правлении А. Лукашенко!
              Судя по их интервью и другим откликам, они не хотели лгать. А говорить правду о периоде с середины 1990-х там пока невозможно. Вот и остается дождаться, когда место политики займет История.
              Мировой опыт знает подобные примеры вынужденного временного «отступления» историков от слишком беспокоящих сюжетов. Но чтобы наказывать исследователя за умолчание? Специфическая «ведомственная логика». Именно ее и применяют.
              Первым делом в сентябре 2012 лишили работы доцента А.Чернякевича. Когда он подал жалобу, его восстановили приказом ректора Гродненского университета. Е.Ровбы. Но тут же ущемили в зарплате другого из авторов, профессора В.Шведа. Сняли его с должности заведующего кафедрой, приняли решение об увольнении из университета.
            Видимо, вызовами в КГБ чего-то хотели добиться от ученых, допустивших «вольности»; но, как показывают факты, раскаяния не последовало. Тогда вторично уволили Чернякевича. Он пытался обжаловать это в суде, в иске ему было отказано.
             Вступилась общественность. В интернете публикуется открытое письмо в защиту Чернякевича, под которым подписи более 300 историков, людей других гуманитарных профессий из Белоруссии, Польши и других стран. Без ощутимого результата.
Радиостанция «Свобода» оглашает немало возмущенных откликов.
             В марте 2013г. новый поворот. В ректорат является председатель Гродненского облисполкома С.Шапиро, чтобы уведомить, что это он лично распорядился убрать из коллектива А.Чернякевича. Возмутительно, считает чиновник, что «Гродноведение» напечатали за границей. Потому и снят с работы ректор университета Е.Ровба, что он потакал авторам книги. Оказывается, уже прибыл из Минска другой, вновь назначенный ректор. (Такая вот «университетская автономия»). Кроме того председатель дал понять, что он читает сводки КГБ и знает, что в университете еще работают 15 человек, подрывающих власть.
              Об этом и многом другом сообщает выходящая в Минске газета “Наша Нiва”.
              31 марта радиостанция «Свобода» передала интервью с А.Чернякевичем, в котором он напомнил: в решении суда указано, что его уволили на законном основании - за нарушение трудовой дисциплины. А по словам председателя Облисполкома, отчислили, потому что тот так решил. «По сути, это признание того, что у нас ни судебная, ни даже какая-то моральная системы не работают». Надо сопротивляться. Ибо «…молчание, еще со времен «немого сейма», означает слабость».
             1 апреля с открытым письмом к председателю Гродненского облисполкома выступил кандидат юридических наук Игорь Кузьминич. Он заявил, что сам увольняется с юридического факультета ГрГУ в знак протеста «против незаконного преследования преподавателей за их общественные взгляды и право свободно высказывать свои мысли».
              З апреля «Свобода» публикует заявление видных представителей белорусской интеллигенции. Кому на руку провоцирование репрессий? Они призывают к международной солидарности с теми, кого выгоняют с работы, исключают из учебных заведений, преследуют по политическим мотивам. Это преподаватели Гродненского университета, рабочие - активисты предприятия «Гранит».
               Ко всему этому хочу добавить несколько откровенных слов. Авторы книги мне лично, скажем так - не посторонние. В ту пору, когда я работал профессором того самого истфака Гродненского университета, один из них был моим младшим коллегой, других помню, как способных студентов.
               Узнав, за что на них давят, я сразу послал им из США по интернету письмо, в знак моральной поддержки. Во времена Быкова, писал я, у нас тоже не было защиты. Наверное, и им будет трудно; но сожалеть тут не о чем. Если вписана новая страница в историю города, этим можно только гордиться.
               Еще я высказал надежду, что они подготовят и другие стоящие работы. Но для меня не подлежит сомнению, что напечатав «Гродноведение», они совершили главный поступок в своей жизни.

 
                                                                       
    © Б.Клейн

НАЧАЛО
                                                                                                                                                                                     
ВОЗВРАТ

                                                 Предыдущие публикации и об авторе - в Тематическом Указателе в разделах "История",                             
                                       "Литературоведение", "Биографические очерки"