ВОЗВРАТ                                         

   
  
Февраль 2013, №2   
 


       Ракурс Истории____________________        
Вилен Люлечник 
        
 

  Немцы и Гитлер                             
       

 

                Прошло почти семь десятилетий с тех пор, как страны антигитлеровской коалиции уничтожили нацистский режим. Но до сей поры никто не дал внятного ответа на вопрос: как могла такая цивилизованная нация, как немцы, смирится с нацизмом и взять на вооружение его идеологию? О Гитлере и его времени написано больше, чем о каком-либо другом политическом деятеле и злодее - более 100 тысяч работ. Среди всей этой горы книг выделяется исследование Иоахима Феста «Адольф Гитлер» (Франкфурт-на-Майне – Берлин. 1973; Москва. 1993. Трехтомник). Он пытается ответить, как получилось, что пришлый австриец, разработал тактику легальной революции, обеспечил захват власти с относительно незначительным применением насилия и пролитием крови и избежал того глубокого раскола нации, который поражает ее в послереволюционные времена. В России эту проблему попытался исследовать М.Антонов в своей работе «От капитализма к тоталитаризму (Мир в XXI веке и судьбы России)», опубликованной в журнале «Молодая гвардия» (2005. №11). Большой интерес представляют для понимания вопроса работа авторов С.Лавренева и И.Попова «Крах Третьего рейха» и исследование Десмонда Сьюарда «Наполеон и Гитлер». Это мизерная часть материалов, которые будут использованы для того, чтобы ответить на поставленный вопрос. Попытаемся хотя бы частично разобраться в столь непростой проблеме. Это тем более важно, что окончательно нацизм не уничтожен и проявляется в самых разных формах даже в демократических странах. Не искоренен он и в Германии.

                                                                 Идеология

              Первая мировая война закончилась для Германии неожиданно. Восстание матросов в Киле положило начало революции в стране, и 9 ноября 1918 года в Берлине была свергнута монархия. Рейхсканцлером стал лидер социал-демократической партии Фридрих Эберт, а на следующий день он был избран одним из председателей созданного Временного правительства - Совета народных уполномоченных (другим председателем был Филипп Шейдеман, тоже член руководства СДПГ, ставший в феврале-июне главой правительства). Германия была объявлена республикой, и были созданы Советы. Уже 11 ноября было заключено Компьенское перемирие между Германией и Антантой. Правительство, состоявшее в основном из социал-демократов, отменило введенное в январе осадное положение, объявило амнистию политическим заключенным, ввело 8-часовой рабочий день.
                Но одновременно Эберт заключил тайное соглашение с генералитетом о вводе в Берлин войск для подавления выступлений рабочих. 15 января были убиты основатели Коммунистической партии Карл Либкнехт и Роза Люксембург. При этом для понимания вопроса, следует учесть, что когда в Германии разразилась ноябрьская революция 1918 года, положившая конец монархии, немецкая армия стояла на территории Франции, Бельгии, Голландии и России. Поэтому экономика Германии от войны мало пострадала. Разруха пришла потом. И немецкие военные, вынужденные на капитуляцию, расценивали революцию, во главе которой стояли социал-демократы и коммунисты, как «удар ножом в спину».
             
  Державы-победительницы навязали Германии тяжелый и унизительный мир, на подписание которого не пригласили даже Германию. У нее отрезали огромные территории, лишили колоний и обязали выплачивать гигантские репарации. Запретили иметь армию численностью более 100 тысяч человек, военно-морской флот, авиацию и танки и даже офицерский корпус. Рейнская область была объявлена демилитаризованной. И ко всему этому добавилась экономическая разруха.
               Ситуация в Германии была ужасной. В стране снова возникли революционные настроения. Это пугает крупный капитал. Его представители обращают внимание на Гитлера. «Очевидно, - пишет Михаил Антонов, - тут сыграло решающую роль то, что капитал нуждался в силе, способной ограничить стремление к политическому обновлению, которое выразилось в лице рабочих и солдатских советов. К тому же Гитлер противопоставлял национальный производительный капитал, который надо поддерживать, спекулятивному (биржевому) капиталу, находящемуся почти целиком в руках евреев». Антисемитизм в Германии был развит всегда больше, чем в других странах. И в этом никакого сомнения нет.
               Предпринятые Гитлером попытки захвата власти до 1933 года кончались неудачей. После «пивного путча», в 1923 году, он попадает в тюрьму. Там он диктует объявившемуся горячему поклоннику его таланта Гессу свою скандально знаменитую книгу «Моя борьба», в которой говорится: «выживают сильные, а слабые погибают. История человечества - это борьба рас, которые тоже бывают сильными и слабыми. Победит в ней только сильная раса, не поддававшаяся процессу смешения с другими, более низкими расами. Высшая раса - это арийцы, ядром которых выступает немецкая раса. Это - раса господ, она еще и «духовная раса». Низшие расы - евреи и славяне. Евреи подлежат уничтожению, славяне - по большей части тоже уничтожению, а остальные - обращению в рабство».
              Далее новоявленный пророк требовал объединить всех немцев в одном государстве, а чтобы обеспечить им жизнь, потребуется завоевать «жизненное пространство». Это не Западная Европа, и не колонии в Африке. «Приняв решение раздобыть новые земли, мы могли получить их в общем целом за счет России. В этом случае мы должны будем, препоясавши чресла, двинуться по той же дороге, по которой некогда шли рыцари наших орденов. Немецкий меч должен был бы завоевать землю немецкому плугу и тем обеспечить хлеб насущный немецкой нации», - писал будущий фюрер. Он и представить себе не мог, какие беды принесет германскому народу его программа и как эти «неполноценные расы» превратят в прах его Третий рейх. При этом он заверял страны Запада, что его цель - завоевание «жизненного пространства» в России. Но для этого ему нужно вначале собрать всех немцев в одном государстве. «Лишь после того, как границы империи, - писал он, - будут включать всех до единого немцев и не будет возможности обеспечить пропитание народа, возникнет моральное право на захват чужой земли. Тогда плуг превратится в меч, а из слез войны произрастет насущный хлеб для потомства». И первоначальные завоевания шли под лозунгом: «Одна нация, один народ, одна страна, один фюрер».
              А руководители стран Запада верили фюреру, мало того, направили его агрессивные устремления на Восток, думая, что беда их не коснется. Отвергнув планы коллективного отпора, они стали первыми жертвами гитлеровских замыслов «расширения жизненного пространства». Идеология и теория национал-социализма, разработанные Гитлером (которого вообще отличало пренебрежение к теории), были эклектичны и противоречивы. Но это было агрессивное и целеустремленное учение-действие. И оно оказалось вполне достаточным, чтобы на немецкой почве одержать победу над марксизмом не насилием, а сначала воздействием на массы, отмечал Фест.
               Михаил Антонов вполне справедливо отмечает, что огромную роль сыграло умение нацистов воздействовать на массы. Они щедро раздавали обещания. Крестьянам обещали «земельную реформу», не вдаваясь в ее подробности, зато отпуская комплименты «самому благородному сословию народа». Привлекательные лозунги были найдены и для промышленных рабочих, и для служащих. При этом отмечает цитируемый автор, использовались и идеи христианства. Партия - рассматривалась, как раннее христианство. «Национал-социализм, - говорил Гитлер, - превратил идеалы Христа в дело. И дело, которое Христос начал, но не смог завершить, доведет до конца он - Гитлер». Вот так, ни больше, ни меньше. У Гитлера, пишет Фест, «не было ни плана, ни какой-либо теории кризиса и его преодоления. Но зато у него были ответы. Он знал, кто виноват: державы Антанты, продажные политики республиканской системы, марксисты и евреи. И он знал, что требовалось, чтобы покончить с нуждой: воля, самосознание и вновь обретенная власть. Соответственно он умел себя вести с представителями различных сословий. Фюрер вел себя как вождь и как актер, соответственно обстановке: «…то это был галантный собеседник в дамском обществе, то свой брат-рабочий с простецкими манерами или же по-отечески добрый товарищ, в сердечном порыве склонявшийся к русоволосым детским головкам…»
              Обершарфюрер Рохус Миш, единственный доживший до 2005 года охранник Гитлера, вспоминал: «Фюрер излучал любезность, вежливость, заботу, даже по своей инициативе застраховал каждого из обслуги на сто тысяч рейхсмарок - огромную по тем временам сумму». На деле же фюрер «презирал людей, и поэтому использовав их, бросал без всякой жалости», - отмечал Фест. Гитлер создает «теневое государство». В аппарате партии возникают зародыши будущих министерств, опирающиеся на нацистские союзы врачей, учителей, государственных служащих и т.д. И все это привлекало к нему людей. По данным Антонова, на выборах в рейхстаг 14 сентября 1930 года за НСДАП проголосовало 6,4 миллиона избирателей (два года раньше - 810 тысяч). Партия Гитлера стала второй после СДПГ. Членство в ней приобретало престижность. «Но Гитлер заявил, - отмечает Антонов, - что она не парламентская партия, места в рейхстаге нужны ей лишь для борьбы за национальное возрождение, и победа на выборах - это лишь обретение нового оружия для нашей легальной борьбы против существующей власти. Нацисты объявляли многие решения правительства актами измены родине и срывали работу рейхстага, который называли «говорильней» (что в переводе и означает слово «парламент»).
               Много легенд существует по поводу прихода к власти. И кого только в этом не винят. Дошли и до Сталина. Но подлинную правду описывает Антонов и Фест. В 1932 году Гитлер выставляет свою кандидатуру на выборах президента Германии. Побеждает на них фельдмаршал Пауль фон Гинденбург, получивший 53% голосов. За Гитлера было подано 36,7%, за Тельмана - 10%. Так что ни о какой победе коммунистов не могло быть и речи. И хотя после выборов НСДАП не раз оказывалось на грани провала и запрета, Гитлер хитроумными интригами и комбинацией лести и угроз, в конце концов, добивается того, что Гинденбург 30 января 1933 года назначает его рейхсканцлером (главой правительства) Германии.
               Захват власти диктатором формально произошел законным путем. Этот день он назвал началом «германской расовой революции, величайшей в истории мира». Пожар рейхстага 27 февраля 1933 года закрепил захват власти Гитлером и дал ему повод расправиться с его давними врагами - коммунистами. Говорят, что если бы КПГ и СДПГ объединили свои усилия, а не спорили, кто из них правильней понимает марксизм, они бы не допустили Гитлера к власти. Это вряд ли справедливо. Социал-демократы, особенно их вожди, - это в то время была публика, готовая выражать свое мнение на митингах, которые никто не разгоняет, но они не были нацелены на серьезную опасную борьбу. «Пролетарской революции они боялись больше, чем фашизма и настоящими союзниками коммунистов стать не смогли бы», - отмечал Фест.
           
 2 августа 1934 года Гинденбург умер. Гитлер взял и вместо выборов нового президента просто упразднил этот пост и стал единовластным правителем - рейхсканцлером и фюрером (вождем) Германии. А ведь по конституции следовало объявить выборы нового президента, а не упразднять эту должность. Теперь он имел полную возможность реализовать свои планы - начать строительство государства нового типа - Третий рейх.

 
                                                               Третий Рейх

                Естественно, строительство рейха нужно было начинать с создания новой армии, которая стала бы инструментом для достижения главной цели: расширения жизненного пространства. Как отмечалось выше, рейх обладал 100-тысячным рейхсвером в соответствии с требованиями Версальского договора. И, тем не менее, к власти Гитлер пришел не без помощи этой небольшой армии и особенно немецкого генералитета, который ожидал момента, когда можно будет развернуть полноценную армию на базе этого самого рейхсвера, который был, по сути, офицерским резервом для будущей мощной германской армии.
              
Руководители рейхсвера полагали, что и впредь будут иметь на рейхсканцлера определяющее влияние. Новый фюрер их отрезвил. Он заявил, что армия может строиться только на единоначалии, и демократия неизбежно становится чужеродным телом. Впредь решающим критерием в военной карьере должно быть не происхождение из старой офицерской касты, а «понимание сути нового государства». После этого рейхсвер ввел политическую учебу в войсках. Постепенно Гитлер подчинил себе и генералитет, убрав с руководящих постов тех генералов, которые не соглашались с его политикой.
              
В 1935 году Гитлер вводит всеобщую воинскую обязанность, и к 1939 году появился вермахт - полноценная регулярная армия, численность которой к 1941 году достигла 8,2 млн. человек.
           
   Коренные преобразования происходили в экономике. В виде компенсации неограниченного права государства на вмешательство в экономику, предприниматели получали установленный приказным порядком мир в трудовых отношениях, гарантии производства и сбыта, а позже и некоторые неопределенные надежды на экспансию национальной экономической базы за счет захваченных стран. Так оно и происходило. Все предприятия, оставшиеся на территории СССР, оккупированной нацистами, были включены в германские концерны. Он совсем не собирался, заявлял он, истребить, как в России, собственников - он заставит их всеми мыслимыми средствами отдать свои способности строительству экономики. «Да что это значит, - приводит Фест слова Гитлера, - если я твердо охватил людей дисциплиной, из которой они не могут вырваться? Пусть владеют землей и фабриками, сколько им угодно. Решающий момент - то, что государство через партию распоряжается ими независимо от того, собственники они или рабочие. Понимаете, все это уже ничего не значит. Наш социализм затрагивает гораздо более глубокий уровень. Он изменяет не внешний порядок вещей, а регулирует только отношение человека к государству. Собственность и доходы - экая важность, очень нужна нам эта социализация банков и фабрик. Мы социализируем людей».
               
Гитлер пошел гораздо дальше Муссолини и Рузвельта по пути к корпоративному государству. У Муссолини корпорации были провозглашены, но не стали основой экономики. Многие положения законов Рузвельта о государственном регулировании экономики (например, положение о принудительной картелизации промышленности) были оспорены в Верховном суде США и отменены. Гитлер, формально не отменяя частной собственности, поставил предприятия и банки под государственный контроль, заставив их работать в интересах нации, как он их понимал, и нарушители этого порядка, будь они рабочими или капиталистами, даже крупными, оказывались в тюрьмах, а их банковские счета - замороженными.
               
Во многих случаях, отмечает М.Антонов, Гитлер реализовывал и разработанные раньше планы. Одним из них был проект автострад, столь престижных для режима. Вообще дорожный бум в Германии 30-х годов, наряду с начатой гонкой вооружений, стал основой гитлеровского «экономического чуда». Сеть автострад широтного направления была жизненно важна, потому что при угрозе войны на два фронта необходимо было обеспечить возможность переброски войск с одного театра военных действий на другой. Но первоначально строились дороги преимущественно меридиального направления, поскольку существовало опасение, что широтные магистрали могут быть использованы вторгшимся врагом. К тому же дороги «север-юг» были важны для связи морских портов с глубинными регионами страны.
             
Вводит Гитлер и систему «трудовой повинности». Вообще-то она была уже в Веймарской республике, но добровольной. При Гитлере она превратилась в «имперскую» и обязательную. Через ее «трудовые лагеря» проходила почти вся молодежь. Эта система стала мощной производительной силой. Юноши, ранее безработные (а безработица в Германии была чудовищной) выполнили большой объем работ по осушению болот, посадке лесов, строительству автострад или же регулированию потока рек и пр. Девушки оказывали помощь сельскому хозяйству и в сфере быта. Все это служило наглядным выражением созидательного оптимизма режима, проявлением заразительной воли к строительству будущего. «Она служила преодолению классовых барьеров и предармейской подготовке. А главное, - отмечает Антонов, - это было средством воспитания молодых людей всех сословий в духе «народной общности». Теперь уже люди делились не на богатых и бедных, а на тех, кто за Гитлера и на тех, кто против него (таких быстро перевоспитывали или ликвидировали; кроме «трудовых лагерей» в Германии появились и «концентрационные лагеря»)».
              
В результате всего этого была достигнута полная занятость. Вся Германия стала выглядеть как страна, построенная по армейскому принципу. Ректор считался «вождем» университета, предприниматель «вождем предприятия», наряду с этим существовало огромное количество партийных вождей. Дело дошло до того, что один экзальтированный член церковного совета из Тюрингии заверил даже: «В образе Адольфа Гитлера к нам пришел Христос». Все в стране приносили клятву на верность фюреру. «Адольф Гитлер - это Германия; а Германия - это Адольф Гитлер». Но в то же время, заметил цитируемый мною автор, Гитлер стремился держать партию в стороне от воздействия на правительственные дела. НСДАП не обладала приматом перед государством; единство реализовывалось в личности Гитлера, который и далее в значительной степени удерживал в своих руках нити зачастую раздробленных компетенций.
               
Социалистом в Германии мог себя считать любой. «Тот, кто готов рассматривать цели нации как свои собственные в той мере, когда для него нет более высокого идеала, чем благосостояние нации; тот, кто понимает наш государственный гимн «Германия превыше всего» в том смысле, что для него нет в мире ничего выше его Германии, народа и земли, тот является социалистом», - говорил палач всех времен и народов.
              
Сразу после прихода Гитлера к власти в Германии было немало его противников. Однако вскоре от сопротивления его режиму не осталось и заметных следов. И дело было не только в решительном и жестоком насильственном подавлении любой попытки сопротивления, но и в той социальной политике, которую выработал нацизм. На всех предприятиях были созданы «советы доверия» (вместо прежних «рабочих советов»), включающие как руководителей, так и представителей работников. Спорные вопросы передавались на рассмотрение специальных правительственных чиновников. Правительство регулировало время работы, размеры оплаты труда, продолжительность оплачиваемых выходных дней и отпусков, причем учитывались особенности каждого предприятия, но так, чтобы это не привело к хаосу в стране.
             
 Трудовой Фронт, заменивший профсоюзы и присвоивший их собственность, не был частью государственных структур и не подчинялся министру труда. Он был специальным органом, созданным партией для организации трудящихся в соответствии с целями нацизма. Членство в нем формально было добровольным, однако редко кто пренебрегал им. Члены платили взносы ежемесячно. А поскольку Фронт насчитывал 25 миллионов человек, то с учетом прежней профсоюзной собственности, он обладал весьма солидными финансовыми ресурсами. Но особое внимание уделялось мерам по повышению производительности труда и эффективности производства. Как и в СССР, устраивались соревнования, как между предприятиями, так и между работниками, победители получали дипломы, ценные подарки и весомые денежные премии. Были введены трудовые книжки, которые потом ввели и в России. Так что и в Германии был аналог стахановского движения. Часть этих средств шла на жилищное строительство. Работники, поставившие рекорды в своей профессии, получали звание Reichssieger (аналог известного нам «стахановца» - М.А.), на их примерах воспитывалась трудовая смена. Такие кампании охватывали не только промышленных рабочих, но и ремесленников, рабочих-надомников и крестьян.
              
 Нацисты провозгласили «право на труд» для каждого немца, но вместе с тем и всеобщую обязанность трудиться, в том числе и в том месте и по той специальности, какая в данное время необходима государству. Так, в 1938 году были развернуты работы по сооружению укреплений на «линии Зигфрида», и сотни тысяч работников надолго отправились в западные районы страны. Таким образом, идея «трудовых армий» наиболее яркое воплощение получила именно в нацистской Германии. Трудящиеся за свою веру в нацистские идеалы лишались права на свободный выбор профессии, места работы и проживания.
               
Одновременно, отмечает Антонов, чтобы отвлечь немцев от острых социальных вопросов, нацисты проводили свой вариант политики «хлеба и зрелищ», уделяя много внимания организации досуга, развлечениям и спорту. И многое это делалось за счет Трудового фронта. Первое мая они объявили праздничным днем. Нацисты за счет развертывания армии, развития промышленности практически ликвидировали безработицу. А в годы войны завозили рабсилу из оккупированных территорий, восполняли ее недостаток и за счет каторжного труда военнопленных. Но при этом женщинам, занятым на производстве, было предложено заняться домашним хозяйством и воспитанием детей (в соответствии с нацистским лозунгом «церковь, дети, кухня), чтобы освободить рабочие места для безработных мужчин. За это женщинам были назначены пособия и субсидии для приобретения жилья. Управление сельским хозяйством было централизованным и установлены цены на продукцию, обеспечивающие рентабельность хозяйств.
              
Нацисты привлекали трудящихся на свою сторону как заметным повышением уровня жизни и социальной защищенности, так и обещаниями восстановления величия и процветания страны, а также перспективой превращения каждого немца в потенциального РАБОВЛАДЕЛЬЦА, когда Германия установит свое господство над нардами «низших рас». А тех, на кого не действовало «промывание мозгов», ждали тюрьма или концлагерь. Немцы продали свои коренные интересы за чечевичную похлебку и соевую колбасу, плюс обещание стать господами над низшими расами.
            
«Забегая вперед, - отмечает Антонов, - отмечу, что население оккупированных нацистами стран Европы оказалось не на высоте положения. У нас много говорят о движении сопротивления, умалчивая, что в нем участвовало незначительное меньшинство. А большинство смирилось с оккупацией. Дания и Голландия поставляли немцам продовольствие, Чехословакия производила великолепную технику. Значит, делает вывод М.Антонов, вся Европа воевала на стороне фашизма.
             
И, тем не менее, из-за незавершенности построения корпоративного государства, Гитлер так и не смог в такой же степени сконцентрировать все ресурсы страны для решения общенациональных задач, как это было сделано в СССР. О такой концентрации усилий, которая была осуществлена в 1939-1941г.г. в СССР и превратила всю страну в единый цех по производству вооружений, немцы не могли и мечтать. Нацистское фюрерское государство осталось полутоталитарным и полукорпоративным. «Это и неудивительно, - отмечает М.Антонов. - Ведь главное для Гитлера заключалось не в экономике и не в социальном устройстве государства, а в создании новой породы людей, расы арийских господ… А это означало переделку целого народа, превращение бюргеров в «идейных солдат»… Идеалом Гитлера был мир античности - Афины, в особенности Спарта, в которой он видел «наиболее чистую форму расового государства в истории мира…» Одного он не понимал, что этот идеал в ХХ веке был уже принципиально недостижим».
            
Вот такие детали нам поведал Михаил Антонов и некоторые другие авторы о Третьем рейхе, о его устройстве, целях и задачах. Естественно, всего этого можно было достигнуть только вооруженным путем. Значит, война была неизбежна.

                                                                                            © В.Люлечник 

                                                                                      Окончание следует

НАЧАЛО                                                                                                        ВОЗВРАТ                   Предыдущие публикации и об авторе - в Тематическом Указателе в разделе "История"