Как нужно выводить экономику из прорыва

                Вот уже четвертый год Америка никак не может выбраться из трясины экономического застоя, и конца ему не видно. Чего только не делает правительство Барака Обамы, черпая вдохновение в дискредитированных идеях Джона Мэйнарда Кейнса и провальном опыте их ведущего проводника - Франклина Делано Рузвельта! Но все попусту, экономика упорно не желает вставать на ноги. Настолько упорно, что многие начинают понимать: что бы ни делала нынешняя администрация, страна, вероятно, не сможет выйти из прорыва до тех пор, пока в Вашингтоне не произойдет смены власти.
                  Попытки бороться с рецессией рузвельтовскими методами заведомо обречены на провал, учитывая что Великая депрессия 1930-х годов длилась 11 лет и, если бы не Вторая мировая война, положившая ей конец, неизвестно, каких дров еще наломал бы на экономическом поприще Рузвельт. Между тем, если бы Обама и его команда обладали толикой здравого смысла и действительно думали о том, как вывести страну на путь процветания, к их услугам был куда более удачный пример того, как нужно преодолевать экономические неурядицы.
                В 1920 году в Америке разразился жесточайший экономический кризис. Окончилась Первая мировая война, иссяк поток государственных оборонных заказов, нужно было как-то трудоустраивать миллионы солдат, вернувшихся с фронта, шел болезненный процесс перехода экономики на мирные рельсы. Словом, рецессия не была неожиданностью. А вот чего никто не ожидал - что страна так быстро перестроится и выйдет из кризиса.
                  Спад длился с января 1920 года по июль 1921 года - всего полтора года. Америке повезло: в критический момент у кормила государственного корабля оказалась группа выдающихся людей, сумевших подняться до уровня возложенной на них задачи. Американскую экономику в рекордные сроки поставило на ноги правительство, которое пришло к власти по итогам выборов в ноябре 1920 года, конкретно - президент Уоррен Хардинг, вице-президент Кальвин Кулидж и министр финансов Эндрю Меллон.
                  В чем же состояла победоносная тактика республиканской администрации, что именно она предприняла, чтобы вывести страну из прорыва?
                 Для того, чтобы по достоинству оценить заслуги Хардинга и его команды, необходимо отметить, в каком плачевном состоянии находилась экономика, которую им предстояло излечить. К началу 1920 года в стране бушевала инфляция, рост индекса потребительских цен достигал 20%. В течение следующего года уровень безработицы подскочил с 5,2% до 11,7%. Поначалу спад ознаменовался всплеском инфляции, которая к середине 1920 года сменилась острейшей дефляцией - еще более опасным признаком кризиса, свидетельствовавшим о катастрофическом ослаблении потребительского спроса. В годовом выражении показатель дефляции составил 15,8% - на 50% выше, чем на пике Великой депрессии 1930-х годов.
                   Будучи человеком умным и трезвомыслящим, президент Хардинг решил сначала выяснить, что породило рецессию, прежде чем вырабатывать стратегию ее преодоления.
                 За годы войны правительство взяло под контроль значительную часть экономики, мобилизовав землю, трудовые ресурсы и капитал. Все эти ресурсы были отведены из нормальных каналов коммерции, диктуемых потребительским спросом, и подчинены задачам военного производства. Под давлением военной необходимости федеральный бюджет раздулся до неслыханной по тем временам суммы - 18,5 миллиарда долларов. Помимо этого, нормальному функционированию рыночных сил препятствовала Федеральная резервная система, которая в период 2014-1920 г.г. безудержно накачивала экономику деньгами, нарастив объем денежной массы в обороте на целых 234%.
                  Разобравшись в причинах рецессии, Хардинг разработал рецепт их устранения, следуя по пути, указанному Федеральной резервной системой, которая резко подняла ставки ссудного процента с 4,75% в январе 1920 года до 7% в июне того же года и продержала их на этом уровне до мая следующего года. Президент сократил федеральный бюджет с 6,4 миллиарда долларов в 1920 году до 5,1 миллиарда в 1921. При этом Хардинг полностью ликвидировал бюджетный дефицит, благодаря чему его администрация сумела за три года (до смерти президента в августе 1923 года) сократить национальный долг на 300 миллионов долларов. Главный экономист банка Chase Manhattan тех лет Бенджамин Андерсон следующим образом описал философию президента и выработанную им тактику преодоления экономического спада:
                «Вопрос о том, чтобы сбалансировать бюджет путем безудержного роста государственных расходов в качестве необходимого условия преодоления рецессии, даже не ставился. Никому в администрации не приходило в голову, что правительство, мол, должно финансировать деловую активность частного сектора. Министерство финансов видело свою задачу лишь в том, чтобы поддерживать кредитоспособность государства. Правительство считало, что главная услуга, которую оно может оказать миру бизнеса, заключается в том, чтобы по возможности урезать государственные расходы, которые во время войны подскочили до небес, снизить налоги и сократить государственную задолженность.
                 Администрация также не делала попыток раздувать штаты государственных учреждений, чтобы поглотить часть избыточной рабочей силы... Как и следовало ожидать, такая политика значительно укрепила доверие к государственному кредиту и веру в незыблемость доллара, а эти два фактора являются главными условиями уверенности делового сектора в будущем. Чрезвычайно помогло частному сектору и сокращение налогов.
                  Иными словами, основными предпосылками экономического роста, начавшегося в августе 1921 года, стало оздоровление государственного кредита, резкое сокращение стоимости производства и освобождение частных предприятий от пут государственного регулирования, а отнюдь не политика экономического диктата, направленная на искусственную поддержку бизнеса... Мы можем бесконечно спорить о различных тонкостях фискальной и экономической политики, но одно не подлежит сомнению: правительство, которое своим вмешательством породило экономический кризис, не в состоянии его преодолеть».
                 Таким образом, пишет Андерсон, «если мы согласны с тем, что рецессии являются результатом иррационального распределения ресурсов, то нельзя не признать, что единственный путь к восстановлению экономического здоровья заключается в том, чтобы перераспределить эти ресурсы в соответствии с потребностями рынка. Для этого нужно позволить непродуктивным бизнесам терпеть банкротство, искусственно взвинченным ценам - снижаться, приближаясь к своему естественному уровню, а государству - сокращать свои расходы с тем, чтобы направлять высвободившиеся средства в частный сектор для устранения пагубных последствий искусственного бума и мер стимулирования роста экономики... Хардинг правильно оценил ситуацию, и законодателям последующих лет не помешало бы усвоить преподанный им урок: центральное планирование и государственный контроль лишь порождают проблемы, а решить их может только частная инициатива».
                 Все эти меры не замедлили дать желанный результат. Освобожденная от пут государственного регулирования, лишенная необходимости хлебать половниками демьянову уху государственной помощи экономика воспряла, быстро преодолела все свои проблемы и вышла на путь развития. Последовавший период бурного экономического роста и неслыханно быстрого роста благосостояния Америки вошел в историю под названием «Ревущие двадцатые».
                 Особого разговора заслуживает важнейший элемент политики Хардинга - курс на снижение налогов. В те годы демократы были не менее горласты, чем сегодня, и столь же истерично на всех углах поносили правительство за «сокращение налогов для богатых». Однако администрация непоколебимо стояла на своем. Большая заслуга в этом принадлежала министру финансов Эндрю Меллону, который взял на себя задачу пропагандирования преимуществ низких налогов как залога экономического процветания. В серии статей, написанных простым и понятным языком и напечатанных в популярных периодических изданиях, он разъяснял все достоинства своей политики. В 1924 году основные мысли, содержавшиеся в этих статьях, были облечены в форму книги, которую Меллон назвал «Налогообложение: народное дело».
                 Демагоги, ратующие за то, чтобы «богатые» платили налоги по повышенным ставкам, и обещающие пустить собранные таким образом дополнительные средства на сокращение бюджетного дефицита, исходят из предположения о том, что, чем выше налоговые ставки, тем больше денег поступает в государственную казну. Но они ошибаются, демонстрируя абсолютное непонимание человеческой психологии. Эндрю Меллон указал, что ранее государство «получало в целом такие же поступления от 13-процентного сверхналога на лиц с высокими доходами, как и от сверхналога в размере 65%». Иными словами, повышение ставок налогообложения отнюдь не означает роста поступлений от налогов.
                 Почему? Потому, объяснял Меллон, что конфискационные ставки налогов на высокие доходы побуждают состоятельных налогоплательщиков выводить свои деньги «из продуктивных сфер приложения капитала и вкладывать их в освобожденные от налогов ценные бумаги», или изыскивать иные приемы, позволяющие уклоняться от получения доходов в налогооблагаемом виде.
                 В подтверждение своей мысли министр привел статистику, опровергающую наивные (или бессовестные) утверждения поборников классовой войны. В период с 1916 года по 1921 год доходы населения Америки в целом росли, но налогооблагаемый доход лиц, ежегодные заработки которых составляли 300 000 долларов или выше, снизился за этот период на 80%. Это отнюдь не значит, что «богатые» внезапно обеднели. Это значит лишь, что они нашли способы защитить свои доходы, получать их в виде, не подлежащем налогообложению. Куда же пошли деньги этих людей? Меллон ответил: «Нет сомнения в том, что основная масса их средств была вложена в безналоговые ценные бумаги».
                Реальность блистательно подтвердила прозорливость Эндрю Меллона. После того, как Конгресс под давлением президента и его министра финансов снизил высшую ставку налогообложения с 73% до 24%, налоговые поступления в государственные казну резко возросли. И что особенно интересно - при этом также увеличилась доля налогового бремени, ложившаяся на наиболее состоятельный слой населения. То есть, снижение налогов послужило также и цели «социальной справедливости», столь любезной сердцу истинного прогрессиста. Точно таков же был результат снижения налоговых ставок, проведенных в последующие десятилетия президентами Кеннеди, Рейганом и Джорджем Бушем-младшим.
                 Тот факт, что либералы упорно игнорируют все эти прецеденты, красноречиво свидетельствует, что красивые слова о социальной справедливости - не более чем демагогическая дымовая завеса, предназначенная замаскировать их истинные цели - захват и консолидацию власти путем принудительного распределения национального богатства в пользу черни. Иными словами, все тот же ленинский лозунг «Грабь награбленное!», но в менее непристойно звучащей обамовской версии: «Достоянием нужно делиться».

                                                                                              © В.Вольский