Я так хочу в Москву восьмидесятых! –
В пятиэтажек тихие дворы.
По улицам, от флагов полосатым,
Пройтись под щебетанье детворы…

Я так хочу в Москву восьмидесятых!
От страшного позора наших лет.
Идей добра (в безумии распятых)
Пускай струится теплый тихий свет!

Я так хочу в мой милый город детства!
Ведь там остались добрыми они, –
Все те, кто не могли стерпеть последствий
Крушения отчизны в злые дни.

Я так хочу в объятия Былого,
Где ранние лета мои текли.
Но не могу забыть я, сколько злого
Года разрухи в мир мой принесли.

Я так хочу в Москву восьмидесятых!
Ведь там осталось счастье у меня...
Дождусь ли я когда-нибудь заката
Сегодняшнего "рыночного" дня?!


                     Попытка

 
Как тягостны пространства злые путы!
Как тяжко их полон преодолеть!
Смогу ли я, причину перепутав
Со следствием,
покинуть эту клеть.

Смогу ли я в ромашковом просторе
Грядущее украдкой подсмотреть,
В истории увидеть сто историй,
Ну, или же хотя бы только треть?

Да, помню: будто ветра дуновенье,
Однажды я почувствовал тепло,
Какое-то хмельное вдохновенье
По венам вместо крови потекло.

И в поле расцветавшие ромашки
Мерцали бледно-розовым огнем…
Но вышла у меня одна промашка:
Подумал я о чем-то об ином,

И мир, в котором даже время зримо
И где настолько все упрощено,
Что прошлое, как мысли, повторимо
И будущее знать разрешено,

Обрушился осколками печали
На душу истомленную мою.
Наития навеки замолчали,
Доверив бытие небытию.

                * * *
На листе печали светлой
Переменою стихий –
От тепла
к дождю и ветру –
Набросаю я стихи.

Но печаль моя темнеет
От осенней пустоты,
И тускнеют вместе с нею
И надежды, и мечты.

Я зачеркиваю осень
Волей памяти своей,
Потому что сердце просит
Изумрудов летних дней.

Потому что одиночеств
Мне опять не сосчитать…
В сердце метко злые ночи
Скукой целятся опять!

Потому что, ускользая
По тропе лихих секунд,
Дни светящегося мая
Нити счастья отсекут,

И покатится клубочек
Золотого бытия
Снова где-то между строчек,
И куда – не знаю я!

               * * *
Глотая воздуха ликер
В сырой осенне-зимней чаще,
Души наполненные чаши
Я проливаю на простор,

И гулом отвечает мгла,
И растворяется сознанье
В полночных звезд немом мерцанье,
Бьют полночи колокола.

Звенит весеннею синицей
Простор лилово-голубой.
Тут – лишний я. Любой другой –
И облаку-то не приснится.

…Вот скрылся зверь в тревожной мгле
С рычаньем, хрюканьем и злобой.
Одни мы с ним… Похожи оба
На соответствия Земле.

Вздыхает в полночи луна
Лучом иным, потусторонним,
Тень мира предков нам уронит,
И станет чудною страна

Лесная. Хлопья синевы,
Переливаясь, воздымятся.
Но после… после не приснятся.
Их не увидим мы,
Увы…

                    * * * 
Я в сказке солнечных лесов
Терял сияющие блики
Земных печальных голосов
И звуки музыки великой.

Я в сказке сумрачных ночей
Искал лучистые мгновенья
Ночных загадочных речей
И вздох небес для вдохновенья.

И, опираясь на рассвет
Своею детскою мечтою,
Я забывал про слово «нет»,
И лишь тогда я был собою.

Но не забуду никогда
От жизни,
от любви лекарства –
Простого звука слова «да»,
Его холодного коварства!

                                                © А.Борычев