|
|
19 сентября 1881 года
газеты вышли с портретом президента Гарфилда в
 траурной
рамке. Кончина главы государства не была неожиданностью: два с половиной
месяца он боролся со смертью, страдая от огнестрельных ран. Пули убийцы
настигли Джеймса Гарфилда в самом начале деятельности на посту главы
государства - всего через четыре месяца после
инаугурации.
Бесполезно гадать по поводу
того, что он мог бы и чего не успел сделать. Однако и тогда было ясно и
сегодня очевидно, что страна преждевременно лишилась способного лидера и
неординарного гражданина.
Гарфилд родился в бревенчатой
хижине в сельской глубинке штата Огайо. Типичный американский
self-made man, он сумел стать вначале президентом колледжа, потом
генералом в армии северян, лидером Конгресса и, в
конце концов, хоть и ненадолго, президентом США.
Он добивался успеха без видимых усилий и делал политическую карьеру, как
бы и не очень к этому стремясь.
Детство его прошло на отцовской ферме и, как большинство сельских
ребятишек, Джеймс рано узнал, что такое труд, но, в отличие от многих
сверстников, с малых лет пристрастился к чтению и стремился получить
образование.
В 16 лет он нанялся проводить через каналы суда, доставлявшие из
Кливленда в Питтсбург медную руду, а обратно уголь. Джеймс правил мулами,
которые с берега тянули баржи. Своего рода бурлацкая работа. Потом он
получил «повышение» - ходил рулевым.
Когда Гарфилд приехал учиться на Восточное побережье, в
Вильямс-колледж, среди благовоспитанных мальчиков из респектабельных
семей Новой Англии он выглядел экзотичным пришельцем с Дикого Запада:
голубоглазый мускулистый блондин с копной волос, шести футов ростом, в
грубой домотканой одежде. Благодаря дружелюбному нраву, он быстро нашел
общий язык с однокашниками и стал признанным лидером. В нем проснулся
интерес к политике. Он изучал право, участвовал в дискуссиях, преподавал,
выступал с речами, отстаивая программу новой Республиканской партии, и в
28 лет был избран в сенат штата Огайо.
Как это случилось со многими его современниками, его способности
по-настоящему раскрылись во время Гражданской войны, в ходе которой он
быстро дослужился до генеральского звания.
В 1862 году, еще состоя на военной службе, Гарфилд был избран в
Конгресс. Линкольн нуждался в нем и торопил переехать в Вашингтон и
сосредоточиться на парламентской деятельности. В 1863 году Джеймс
откликнулся на его призыв и последующие 17 лет оставался одним из
наиболее заметных членов Конгресса.
Его избрали в сенат в 1880 году, но так случилось, что он пересел
в президентское кресло, не приступая к сенаторским обязанностям.
Произошло это при следующих обстоятельствах. В республиканской партии
наметился раскол, и образовалась радикальная Франция
- The Stalwarts (Верные последователи). Они противились
реформам президента Хэйса и боролись за избрание Улисса Гранта на третий
срок. Лидером фракции был Роско Конклин, сенатор от штата Нью-Йорк.
Гарфилд, не разделявший взгляды этой группировки, приехал на съезд
республиканцев в Чикаго во главе региональной организации, представляя
штат Огайо. Он собирался выдвинуть кандидатуру любимца этого штата Джона
Шермана. Конклин произнес пламенную речь в пользу Улисса Гранта, и ему
горячо апплодировали. Затем на трибуну взошел Джеймс, и его тоже
приветствовали с энтузиазмом. Но тут случилось непредвиденное. Не успел
он закончить выступление, как его прервали возгласом: «Мы хотим Гарфилда!»
Дальше события развивались вопреки всем прогнозам: съезд выдвинул
кандидатуру Гарфилда от республиканской партии в паре с Честером Артуром
в качестве вице-президента...
Джеймсу и его семье Белый дом пришелся явно по вкусу. После
первого же приема, устроенного в честь дипломатичевского корпуса, он
записывает в дневнике: «Это было очень приятно. Крити
(домашнее имя жены -
прим. авт.) проявила в новой роли тонкий такт и безошибочный
вкус».
Семья успешно обживала новую резиденцию. Для матери президента, «бабушки
Гарфилд», как ее называли, смонтировали лифт - новшество для Белого дома.
Восьмилетний Эйб, самый младший из четырех сыновей Гарфилда, с упоением
разъезжал по президентским покоям на велосипеде и однажды даже скатился
по парадной лестнице, сделал лихой поворот и на полной скорости въехал в
Восточный кабинет. Джеймс, мальчик постарше, тоже чувствовал себя весьма
свободно в «коридорах власти»: как-то его застали плавающим в одном из
фонтанов Белого дома.
Такая непринужденная атмосфера отнюдь не мешала президенту быть
щепетильно строгим и принципиальным во всем, что касалось его служебных
обязанностей.
Образцом для него был президент Хэйс, его предшественник, который
стремился сохранять в политике порядочность. В противоположность
сенатору Конклину, который вознаграждал своих однопартийцев различными
должностями, Гарфилд отказывался делать какие-то назначения по протекции
и не считался с конъюнктурными партийными соображениями.
Гарфилда коробили нравы Вашингтона, и в дневнике он сетует на
нескончаемый поток корыстных посетителей, у которых на уме лишь как бы
поживиться на государственной службе. Одним из таких просителей оказался
его будущий убийца. Чарльз Гито, политик не слишком высокой репутации,
ушел от президента ни с чем. И затаил злобу.
Утром 2 июля 1881 года Гарфилд вместе с известным оратором
Джеймсом Блэйном вошел в здание железнодорожного вокзала Пенсильвания.
Они собирались поехать в Вильямстаун, где их однокашники встречались по
случаю 25-летия окончания колледжа. К тому же Гарфилд собирался
определить в это учебное заведение двух своих старших сыновей.
Когда он вошел в зал ожидания, к нему приблизился Чарльз Гито и дважды
выстрелил из пистолета. Одна пуля царапнула руку, другая застряла в
области позвоночника.
После покушения телеграф ежедневно выстукивал бюллетени о
состоянии здоровья президента. Они не давали поводов для оптимизма. В
сентябре стояла жара, и раненого перевезли в более прохладный район
- в городок Элберон, в Нью-Джерси. Там он и скончался 19 сентября,
не дожив ровно два месяца до пятидесятилетия. Убийцу президента судили и
приговорили к высшей мере наказания.
Он был повешен 30 июня 1882 года.
©Л.Борщевский
НАЧАЛО
ВОЗВРАТ |
|
|
