«Чепуха, - сказал он, - глупая фантазия. Многие мальчишки отлично играют в шахматы. Ничего нет удивительного», - успокаивает себя один из персонажей набоковской «Защиты Лужина». Уязвленный поражением, которое нанес ему на шахматной доске маленький сын, он отказываяется признать его феноменальные способности.
            Легко обольщаться, когда имеешь дело с собственным ребенком. Однако что бы он сказал, доведись сыграть подобным образом с малолетним Решевским? Что «многие мальчишки отлично играют в шахматы»?
             Самуил (тогда еще его называли именно так, не Сэмюел) был неслыханно одаренным шахматным вундеркиндом. Он научился играть в четыре года. В шесть давал сеансы одновременной игры. А в девять играл в силу мастера.
             Трудно предположить как бы сложилась его жизнь, не надели его господь редчайшим ларом. Не исключено, что именно господу-то он бы и служил профессионально, как это делали многие в его роду, семь поколений которого восходят своими корнями к знаменитому раввину и каббалисту Ионафану Эйбешютцу, жившему в ХVII веке.
            Самуил родился в 1911 году в польском городе Озеркове, в бедной семье евреев-ортодоксов. В ту пору, когда малыш давал свои знаменитые сеансы на нескольких досках, гроссмейстер Акиба Рубинштейн, считавшийся в Польше шахматным корифеем, предсказал, что этот мальчик когда-нибудь станет чемпионом мира. Предсказание не сбылось буквальным образом. Формально Решевский никогда не удостаивался этого титула. Однако бесспорный факт, что он был очень заметной фигурой на мировом шахматном Олимпе.
   Когда «чудо-ребенку» исполнилось восемь, началась его триумфальная шахматная карьера. Его возят по Европе. В Германии он дал несколько впечатляющих сеансов одновременной игры, легко разделываясь с весьма сильными противниками.
   В 1920 году успешно выступает в Америке, которая отныне навсегда станет его домом. Мальчику повезло с покровителями. Они не стали, как это иногда случается, беспардонно эксплуатировать талант вундеркинда. Напротив, Джулиус Розенвальд, глава известной фирмы Sears, Roebuck and Co, который принял живейшее участие в судьбе Самуила, посоветовал ему на время расстаться с шахматами и заняться учебой, помог его родителям обосноваться в Америке и взял на себя заботу об образовании мальчика.
    Так что десять лет о Решевском ничего не было слышно. Он учился в средней школе, а потом и в Чикагском университете, из которого вышел дипломированным бухгалтером.
     Нужен ли был ему на самом деле этот диплом, это уже другой вопрос. Но во всяком случае, приобщившись к миру обыденных человеческих забот, он, возможно, избежал травмирующей многих «вундеркиндов» ущербной однобокости.
     А от шахмат Решевскому все равно некуда было деться. В 1931 году он возвращается на спортивную арену, чтобы уже не покидать ее никогда. Он сразу же производит сенсацию, выигрывая первый приз на весьма представительном турнире Западной шахматной ассоциации в городе Тулса, штат Оклахома.
            С этого события начинается его «путь наверх» в шахматном мире Америки. В 1935 году он выходит на международную орбиту, победив в Маргейте, в Англии, бывшего чемпиона мира Хозе Рауля Капабланку. Причем турнир он провел без единого поражения.
           В 1936 году, одержав победу над пятнадцатью соперниками, Решевский стал чемпионом Америки и в течение шести лет никому не уступал этого титула. Несколько десятилетий он безраздельно царил в американских шахматах, уступив «престол» лишь в 1958 году такому же, как он, вундеркинду, молодому Бобби Фишеру.
            Но в отличие от своего наследника, загадочного, непредсказуемого затворника, Решевский вел вполне нормальный образ жизни. У него была семья - жена, двое детей. Будучи ортодоксальным евреем, он соблюдал все обряды, ставя на первое место религию и отдавая ей предпочтение перед спортом. Он много читал, катался на коньках, играл в бридж и настольный теннис, охотно посещал бейсбольные и баскетбольные матчи, часами слушал классическую музыку, любил петь с женой дуэтом.
           В книге Эммануила Ласкера «Шахматные секреты» публикуется добродушный дружеский шарж: автор играет с Решевским. Сэмюел представлен в образе все того же «чудо-ребенка», на стул подложена книга, чтобы игрок мог дотянуться до фигур, короткие ножки не достают до пола. Он и в самом деле был очень небольшого роста - пять футов, два дюйма, кругленький лысеющий брюнет.
            «Упорный маленький человек, полный блестящих идей», - так отзывался о нем Василий Смыслов, который считал Решевского «величайшим игроком на Западе».
История соперничества с выдающимися советскими гроссмейстерами - отдельная глава в жизни Решевского. Впервые он играл в СССР в 1939 году в турнире, в котором занял второе место.
              После войны контакты возобновились. В августе 1945 года он выступал на второй доске в радиоматче, в котором проиграл Смыслову. Американская команда тогда потерпела поражение. Столь же неудачным стал исход повторного матча в Москве в сентябре 1946 года. Решевский, играя на первой доске с Михаилом Ботвинником, одну партию свел вничью, а другую проиграл.
            Серьезные баталии развернулись в 1948 году, когда американцу впервые представился шанс стать чемпионом мира. К тому времени обладатель этого титула Александр Алехин умер, место на троне пустовало. За вожделенную корону сражались в Амстердаме и в Москве. Соперниками Решевского был голландский гроссмейстер Макс Эйве и шахматисты из СССР - Михаил Ботвинник, Василий Смыслов, Пауль Керес. Чемпионом стал Ботвинник. Решевский поделил третье место с Кересом.
             Это был отнюдь не последний эпизод единоборства с представителями страны, которая в то время лидировала в шахматах. В 1953 году Решевский принял участие в турнире, который проходил в Швейцарии, и поделил второе место вместе с Кересом и Бронштейном (Первым был Смыслов). Два года спустя он сумел-таки одолеть Ботвинника - победа над столь могущественным соперником далась нелегко.
              Решевский отдавал должное своим талантливым советским партнерам. Но при этом вполне трезво анализировал причины их внушительных побед. В 1954 году он писал в журнале The New York Times Magazine: «Советские игроки не превосходят американцев какими-то особыми природными данными. Однако советский режим, обеспечивая своим шахматистам профессиональный статус, высокую зарплату и социальный престиж, дает им возможность посвящать все свое время тренировкам и игре. Но скрытые мотивы советской системы неприемлемы для американцев. Мы играем ради соперничества, волнения, красоты и не пытаемся, как русские, делать при этом дипломатическую игру, демонстрируя стандарты советской культуры».
  Сохранились многочисленные свидетельства современников, по которым можно составить представление о манере поведения Сэмюела Решевского за шахматной доской. Говорят, что он демонстрировал «ледяное спокойствие и убийственное самообладание». «Он ведет себя так, как будто может спасти любую, самую безнадежную партию».
             Впрочем, по мнению некоторых обозревателей, гроссмейстер не до конца реализовал свои творческие возможности. Был силен прежде всего в обороне. Полагался больше на свое природное дарование, порой пренебрегая тактикой. Нередко попадал в цейтнот, слишком долго задумываясь над ходом из-за своего неуемного стремления к совершенству. Да мало ли еще какие претензии способны предъявить требовательные шахматные критики!
            Но что бы они там ни говорили, место в шахматном «Пантеоне» Решевский себе обеспечил. Надолго. Может быть, навсегда.
                                                                                                          ©Л.Борщевский

НАЧАЛО                                                                                                                                          ВОЗВРАТ