АЙДЕССКАЯ ПРОХЛАДА Очерк жизни и творчества Владислава Ходасевича (1886-1939) (продолжение) ч.6 |
В 1954 году, в Нью-Йорке, Н.Н.Берберова издала еще один сборник
Ходасевича: Литературные статьи и воспоминания.
Он содержит работы о русских классиках: Дмитриеве, Вяземском, Дельвиге,
Гоголе, о современниках поэта (от В.Маяковского до Б.Поплавского) и
некоторые из его воспоминаний, в основном, о годах военного коммунизма.
Значение литературоведческой части этой книги не столь несомненно, как
вклад Ходасевича в пушкинистику, хотя и здесь мы находим острые,
концентрированные суждения о нашей литературе и глубокое проникновение в
ее природу и историю. Зато собранные Н.Н.Берберовой очерки мемуарного
характера не уступают лучшим страницам
Некрополя - и естественно дополняют их. Замечательны и отзывы
о литераторах, с которыми судьба столкнула Ходасевича. В статье о
Маяковском, например, показана психология врастания этого
псевдофутуриста в пролетарскую культуру, его путь от эпатажа
общественного мнения до открытого конформизма. Ходасевич считает, что
пресловутый титул поэт революции - маска, скрывающая
приспособленца, державшего нос по ветру. Приспособленец не всегда
понимает свои истинные мотивы, но глупость - не оправдание для поэта.
Маяковский, по мнению Ходасевича, предал футуризм, взорвал его изнутри,
подменив на глазах у своих ненаблюдательных соратников отрицание смысла,
составляющее сущность футуризма, - огрублением формы. Другая статья
Ходасевича о Маяковском, столь выразительно названная
Декольтированная лошадь, вконец
испортила некогда дружеские отношения его с крупным зарубежным славистом
Р.О.Якобсоном, горячим приверженцем Маяковского, «формалистом и
неисправимым романтиком» (Н.Н.Бер6ерова). В целом это посмертное издание,
при всей его значительности, далеко не исчерпывает написанного
Ходасевичем в эмиграции, обходя его небольшие по объему, но важные
критические заметки. Не вошла в него и незаконченная автобиографическая
повесть Младенчество, напечатанная
лишь в 1965 году и признаваемая одним из лучших образцов русской прозы,
созданной в диаспоре. Пока душа в порыве юном,
Путем зерна - 36 стихотворений, 847
стихов,
Видно, что объем книги - совершенно обычный для Ходасевича и даже
несколько превышает объем двух предыдущих. Обычен и срок, в который она
сложилась: между выпуском Тяжелой лиры
(1921) и Собрания стихов (1927) прошло около шести лет; таков же
интервал и между первыми тремя его книгами (1908, 1914, 1920). Мы видели,
какие вещи не вошли в Собрание: количественно таких
прекрасных стихотворений не менее десяти. Но и это не все. Шесть новых,
написанных за рубежом стихотворений этого периода включены в
переработанные варианты Путем зерна
и Тяжелой лиры, сами эти книги
подверглись тщательной редактуре и исправлениям: всего в них добавлено
11, а исключено 12 стихотворений. Без преувеличения, годы
Европейской ночи для Ходасевича -
это годы «процветающего жезла», даже если говорить только о поэзии.
Что и говорить: «пример
Ходасевича поучителен». Мировая традиция с благодарностью относится к
художникам, выбирающим «одинокий и трудный путь», противостоящим «общему»,
т.е. массовому, снижающему «движению искусства». Только подлинный
индивидуализм, означающий личную ответственность за всё и всех, делает
писателя совестью своего народа. Шагающее вперед и в ногу соколиное
племя пользуется ответственностью коллективной, при которой никто ни за
что не отвечает, и все вместе хорошо повинуются начальственным окриками.
О.Б.Марголина и Н.Н.Берберова были с поэтом в последние дни его болезни,
в последние часы перед операцией. Берберова вспоминает:
Как и многие поэты прошлого, Ходасевич сам позаботился о своей эпитафии.
Она многозначительна в своей лаконичности и простоте: ©Ю.Колкер Публикации и об авторе - в Тематическом Указателе в разделе "Литературоведение" и в РГ №6 2008 |