|
|
|
Силой
вещей мы возвращаемся к проблемам, казавшимся давно решенными.
Еще
недавно в массовой культуре Запада имели широкое хождение иллюзии,
что решающую победу над Гитлером одержали западные демократии.
Опубликованные в последнее время труды американских и британских
исследователей, по-видимому, кладут конец этим заблуждениям. На
деле, пишут историки, главный вклад в эту победу внес СССР. Таким
образом, во Второй мировой войне одна тирания сломила хребет другой,
обеспечив тем самым превосходство демократий.
Но следует ли из этого, как считают многие в России, что Сталин
сыграл в истории скорее положительную, нежели отрицательную роль?
Вроде бы похоронен коммунизм. Однако вопреки ходячей фразе, он
отнюдь не только « призрак ». Ныне он и абсолютная власть в Китае -
стране, готовящейся стать мировым лидером. Реабилитировал ли
нынешний китайский опыт, после серии провалов 20 века, догматы
марксизма?
Материализуется как будто и другой «призрак». Ибо кое-где открыто
ведется политическая реабилитация нацизма. Возникают режимы и
террористические движения, использующие гитлеровские образцы. Им
даже подражают в молодежных модах.
Все это - новая реальность, осмысление которой дается с трудом.
Исходя из
этого, я еще раз сопоставил параметры двух основополагающих
тоталитарных систем. Читатель заключит - насколько актуален такой
анализ.
Минуя историю возникновения большевистской и нацистской идеологий, а
также появление на их основе политических партий, начну со взятия
ими государственной власти. Различия заметны сразу.
Если
большевизм установил свое господство в России путем переворота 1917г., то нацизм овладел германским государством в 1933г. с
использованием в основном парламентских методов. Это не просто
формальное отличие, а разный подход к легитимности власти.
Большевистской партии -
КПСС - постоянно приходилось вступать в спор
с идейными противниками, чтобы отстаивать свое право на властную
монополию.
В ряду других
причин, не-легитимность советской власти сыграла свою роль в
событиях 1990-91 годов. Вслед за отказом КПСС от безраздельного
руководства страной, произошло и саморазрушение Советского Союза.
НСДАП в
такого рода полемике не нуждалась. Эта структура оказалась во главе
Германии после выборов, когда Гитлер заполучил официально
чрезвычайные полномочия. Правомерность победы нацистской партии для
немцев была неоспорима, а мнения прочих не имели значения.
Нацизм,
ни от чего не отказавшись, удерживал абсолютную власть, пока его не
уничтожили силой.
Существенно отличались и темпы консолидации систем.
С поразившей
мир быстротой, Гитлеру удалось укрепить свою диктатуру. Хотя
концлагеря и другие методы расправы применялись, фюрер изолировал
оппозицию, прежде всего идеологически. Перед ним капитулировали
политические противники. Поддержка населения стимулировала
экономический рост при нацизме и обеспечивала непрерывное
перевооружение армии.
С целью
же утверждения режима большевизма, в 1918 году развязана была почти
трехлетняя гражданская война, повлекшая много жертв и усугубившая
голод и разруху в стране. Вооруженные силы, как и государственность
в целом, создавались заново.
Переходя к теме «власть и собственность», также замечаем
существенные различия. Большевики сделали фундаментом своей власти
государственную собственность, сведя частную к нулю, а в период
«военного коммунизма» даже запретили торговлю и отменили деньги.
Впоследствии они сняли эти запреты и частично перешли к смешанной
экономике /НЭП/, но в годы коллективизации экспроприировали даже
мелкую крестьянскую собственность. Система так и не вернулась к
экономике свободного рынка.
Нацизм
формально не отменял частную собственность во всех трех ее аспектах
/владение, пользование, распоряжение/. Однако в милитаристских целях
промышленность, сельское хозяйство и торговля Германии подчинены
были планированию и жесткой регламентации сверху.
В
оккупированных немцами странах принцип частной собственности был
фактически подорван: больше половины валового национального продукта
Франции изымалось безвозмездно. Захваченные территории СССР
подвергались тотальному ограблению. Все имущество евреев
конфисковалось.
В
управлении государством большевики использовали методы, которые вряд
ли правильно сводить к одному лишь террору. Но он применялся с
самого начала, и использовался властями, с разной интенсивностью,
как в самом СССР, так и на подконтрольном пространстве, вплоть до
начала 1950-х. При Сталине это был поистине механизм уничтожения
людей.
В
период нацизма не был развязан массовый террор против собственного
народа. Избежали его союзники Рейха, а также причисленные к
«арийцам» покоренные народы и прочие из европейцев, кто более-менее
соблюдали предписания «нового порядка» (французы, чехи и др.). Но в
целях подавлении непокорных и для ликвидации расово и политически
чуждых (евреи, цыгане, комиссары, советские военнопленные, польская
интеллигенция и т.д.), нацистский террор применялся неукоснительно.
Различными
были также разработанные каждой из систем понятия своих антагонистов
и способы борьбы с ними.
Большевики, следуя марксистской доктрине, пользовались лозунгами
«диктатуры пролетариата» и международной солидарности трудящихся. В
большевистских программах отсутствовало положение о физическом
истреблении «эксплуататорских классов» или каких-либо наций. Не
провозглашалось превосходство русского народа и языка над другими,
хотя в реальности государство всемерно ускоряло русификацию.
К
«бесклассовому обществу» намеревались придти через экспроприацию
имущих, то есть путем лишения их частной собственности на средства
производства, а вместе с тем, и высокого положения в обществе.
Однако на практике,
утверждая свою диктатуру, большевики развязали неограниченные
репрессии против «врагов народа», к которым Ленин мог относить не
только выходцев из привилегированных слоев, но и любого
сопротивлявшегося или просто недовольного режимом. При Сталине
насильственно устранялись из общества целые слои.
Но
после его смерти и до распада СССР, почти сорок лет, механизм
террора в прежних объемах и формах не применялся. Хотя и
выхолощенная, но существовала национальная государственность.
В
частности, поэтому, несмотря на понесенные жертвы, народы, ранее
входившие в СССР и страны «социалистического лагеря» смогли на деле
стать независимыми, и более-менее скоро осуществить переход к
рыночной экономике.
Нацистская же идеология с самого начала постулировала установление в
Европе и во всем мире господства одной нации, немцев, принадлежащих
к «расе господ». Согласно мировоззрению нацизма, за восточными
рубежами Германии находились те, кого презрительно именовали
«остфольк» («восточные народы»). Для Гитлера они значили меньше, чем
скот, и он не скрывал, что если им позволено будет выжить, то лишь в
качестве рабов. Потому их земли включены были в состав Рейха, а не в
какие-то национальные государства.
Применение ничем не
ограниченной жестокости как способа обеспечения немецкого господства
на Востоке закреплено было в ряде нацистских директив, в частности,
в обращении Гитлера к генералам 16 июля 1941г.
Военная
стратегия нацелена была на захват территорий, пригодных, после их
«расчистки», для экспансии германского народа. Эту задачу невозможно
было решить одним истреблением евреев. До сознания личного состава
подразделений Вермахта было доведено, что чем меньше русских
(советских) останется в живых, тем легче будет реализовать конечные
цели войны. По мере расширения оккупации, геноцид на покоренных
землях не только не прекращался, но напротив, нарастал.
Неудача
«блицкрига» побуждала немецкие штабы привлекать к себе на службу и
давать подачки выходцам из тех самых «восточных народов», но
разработчики таких мер подчеркивали их тактический характер и
возможность в нужный момент взять уступки назад.
Существенно
отличались при большевизме и нацизме отношения личности и
государства. Это до недавнего времени оставалось в тени.
Большевистская идеология требовала постоянной жертвенности во имя
мировой революции, победа которой якобы даст трудящимся все. Со
временем произошла подмена абстракций: на место мировой революции
выдвинулось «торжество коммунизма». Так или иначе, но для
большинства населения навсегда узаконивалась скудная, а для многих
нищенская жизнь, исключением являлась номенклатурная верхушка и ее
обслуга.
Русский
народ, цементировавший федерацию республик, не добился обеспеченного
существования для себя самого, и другие народы также не вывел к
процветанию. Стремясь только выжить, советские люди теряли веру в
будущее, и мало думали об идеалах. Апатия масс пагубно сказывалась
на поведении войск во время Отечественной войны. Даже успехи на
фронтах не улучшали жизни в тылу. С осени 1944г. и рядовым солдатам
разрешено было брать небольшие трофеи. Но после войны народ,
принесший огромные жертвы, не смог воспользоваться плодами победы.
Иначе
обстояло дело у нацистов. Культ государства и фюрера стал
обязательным для всех, но вместе с тем важнейшую роль сыграл принцип
материальной заинтересованности всего народа в войне и распределении
захваченного.
Новейшими немецкими исследованиями /см. напр. Cotz Aly, Hitlers
Beneficiaries, NY 2005/ доказано, что нацистское руководство реально
подняло уровень жизни в Германии. Оно создало нечто наподобие
«государства вэлфера», в котором даже в трудные военные годы
поддерживался приемлемый жизненный стандарт. Широким массам немцев
открыт был упорядоченный доступ ко всем источникам обогащения, -
имуществу истребляемых евреев, эксплуатации рабов, поборам с
оккупированных стран и т.д. Этим, а не идеологическими догмами,
обеспечивалась почти всеобщая преданность фюреру.
Саморазрушение такой системы изнутри было невозможно; для ее
устранения понадобилась самая кровопролитная в истории война.
Все солдаты
фюрера понимали, чем им грозит поражение. Ныне американские ученые
пишут, что именно Вермахт, а не только СС, как внушали германские
генералы в послевоенных отчетах, совершал массовые убийства и
геноцид. /The Atlantic, May 2007, p. 103-105/. Страх перед
возмездием за соучастие в преступлениях режима объясняет стойкость
сопротивления самих немцев и некоторых их союзников.
Многое
в судьбе последних зависело и от благоприятно сложившейся для них
политической ситуации после войны. По сути, почти избежали
ответственности за преступления против человечности румыны, словаки,
хорваты, болгары.
Почти трехлетней военной блокадой Ленинграда было преднамеренно
загублено более миллиона мирных жителей. За это должны были ответить
не только главари нацизма, но и конкретные виновники. Но не провели
судебных процессов над совершившими это чудовищное злодеяние,
возможно, еще и потому, что советские власти не хотели раскрывать
подробности собственных просчетов в обороне и снабжении города.
Большевизм осуществил широкую антирелигиозную программу, разрушая
«старую» русскую и другие культуры в той части, которая не отвечала
малоразвитым вкусам и потребностям нового «победившего класса».
Вместе
с тем, в СССР и странах-сателлитах велись новое строительство и
реставрационные работы. Восстановлен был, к примеру, исторический
центр Варшавы «Старе място».
Нацизм
ничего не строил, кроме автострад в Германии и других объектов
военного назначения. На Востоке взят был курс на полное разграбление
и ликвидацию всего ценного, чтобы подорвать там основы цивилизации.
Почти полностью уничтожались столицы республик и крупные города:
Минск, Витебск, Смоленск, Сталинград, центр Киева и др. Решено было
снести с лица земли Москву и Ленинград. Обречена была на
исчезновение польская столица. Гитлер говорил министру вооружений
Шпееру, что одно время намеревался разрушить Париж.
Якобы
организуя «крестовый поход против большевизма», безбожный нацизм
сумел скрыть свое подлинное лицо и вовлечь в истребительные войны
миллионы верующих разных конфессий.
Пропагандистская машина Рейха выполнила поставленную перед ней
задачу: «очеловечить» облик гитлеровской империи - с одной стороны,
и полностью дегуманизировать противников - с другой. Стереотипы,
внедренные тогда в массовое сознание, сохранились надолго; от их
воздействия, как оказалось, не защищены и некоторые современные
интеллектуалы.
Известный польский журналист Рышард Капусьцински не случайно
предостерег пишущих от «размывания» истории. Но указать на
опасность, еще не значит - самому избегнуть ее. Вот фрагмент одной
из его книг, «Lapidarium 111».
В 18 веке
жизнь Эммануила Канта проходила в Кенигсберге. Он любил размышлять,
сидя дома и поглядывая в окошко на старую башню Лебенихт. Но однажды
этот привычный вид ему заслонили разросшиеся тополя. Великий
немецкий философ впал в расстройство и дошел до того, что мог
потерять способность к вечерним медитациям. По счастью, владелец
сада с тополями был человеком деликатным и питал глубокое уважение к
Канту. Он приказал срубить деревья, и философ, увидев свою башню,
вновь обрел духовный покой.
Взволнованный этим преданием, автор названной книги дает ход
собственным мыслям. Он представляет себе жителей, которые ходят на
цыпочках и удерживают дыхание, в то время, когда размышляет Кант. И
то, как один из горожан приказывает срубить в своем саду деревья,
узнав, что они мешают профессору мыслить. «И под конец, - продолжает
Капусьцински, - я думаю о том танкисте З-го Белорусского фронта,
который, выстрелив из пушки, нацеленной на башню Лебенихт, навсегда
кладет конец тому прекрасному миру». /Ryshard Kapuscinski,
Lapidarium 111, W-wa
- Czytelnik,s.21/.
Прочитав эти строки, трудно обвинить солдата с неназванной фамилией
в акте вандализма: если он и стрелял по старинной башне, то, скорее
всего потому, что оттуда вели огонь по его и соседним танкам, по
идущей с ними пехоте.
Еще
приходит в голову, что всякое разрушение ужасно, но ведь не выстрелы
танкистов из пушек положили конец «прекрасному миру», где
благоденствовали философ с его деликатными согражданами. Тот мир
давно исчез. Советская армия несколько суток штурмовала вооруженную
до зубов нацистскую цитадель, и в этих боях погибли тысячи солдат.
Теперь можно дискутировать, не понапрасну ли они отдали свои жизни.
Тогда же, выполняя приказы, шли в атаку под сильным вражеским огнем.
В
тех самых войсках З-го Белорусского фронта служила, как медик, и моя
мать. Ее уже нет на свете, но осталась полученная матерью медаль «За
взятие Кенигсберга». Эту реликвию я бережно храню.
По счастью, могила Канта в разрушенном городе осталась цела.
Когда
взвешивается то или иное решение союзников периода войны, нужно
учитывать, что цели противостоящего им врага оставались неизменными
до самого конца.
Как
следует из записей Геббельса, еще 11 марта 1945г. нацистское
руководство планировало «…погнать Советы на Востоке назад, нанося им
самые тяжелые потери в живой силе и технике. Тогда Кремль проявил бы
больше уступчивости по отношению к нам. Сепаратный мир с ним,
конечно, радикально изменил бы военное положение. Естественно, это
не было бы достижением наших целей 1941 года, но фюрер все же
надеется добиться раздела Польши, присоединить к сфере германского
влияния Венгрию и Хорватию и получить свободу рук для проведения
операций на Западе… Поэтому фюрер считает, что следует проповедовать
месть по отношению к Востоку и ненависть по отношению к Западу».
/J.Goebbels Tagebucher 1945. - Рус. Пер.: И.Геббельс. Последние
записи. М.,1993, с.163-164/.
После
того, как А.И.Солженицын опубликовал «Архипелаг Гулаг», а затем
появились другие обобщающие работы о советских репрессиях, стало
высказываться и такое мнение, что СССР по масштабам террора и другим
вредоносным действиям значительно превзошел нацизм. От этого
недалеко до утверждений, что, мол, последний был не так плох, как
его «предвзято» изображали, что нужно замечать в нем также и
позитив. Подобные рассуждения формируют превратное мнение о
трагической эпохе.
Конечно, советскими карательными органами были погублены миллионы
людей. Этому нет оправдания, как и злодеяниям нацистов.
В
сравнительно-историческом анализе должна быть учтена, не в
последнюю очередь, и направленность изменений, происходивших в
социуме.
Как уже
отмечалось, в СССР послесталинской эпохи, хотя и применялись
различные политические преследования, но от методов массового
террора сменявшие друг друга правители отказались. Появился феномен
«оттепели».
Нацистский режим за время своего существования не обнаружил
тенденций к какой-либо прогрессивной внутренней эволюции. Немецкое
население не потребовало от него перемен. Политическая элита в целом
оказалась нечувствительной к нажиму извне.
Поэтому
безосновательны домыслы, что гитлеровский «новый порядок» строился,
хотя и в экстремальных условиях, но с соблюдением по возможности
общеевропейских ценностей, а в послевоенной перспективе он мог бы
стать гуманнее.
Напротив, он, скорее всего, продолжил бы свой курс на уничтожение
еврейства, ограбление завоеванных стран, разрушение чужих городов,
истребил бы еще миллионы военнопленных, депортировал за Урал, без
шансов выжить, массы славян - и т.д. Мы перечисляем здесь то, что
уже делалось, и что планировалось на ближайшее будущее после победы.
А нацизм до мелочей исполнял намеченное.
Современные
немецкие историки подают пример добросовестной работы по очищению
отечественного прошлого от всех «белых пятен».
Как
сообщила радиостанция «Немецкая волна», в конце 2005г. в Бонне
открылась выставка, посвященная судьбе немцев, вынужденных бежать с
территорий, отошедших после войны к Польше, Чехословакии и России.
Такой была расплата за гитлеровскую политику расовых чисток в
Восточной Европе. В этой связи в боннском Доме истории представлены
были архивные документы о том, что для создания «жизненного
пространства» нацисты планировали «переселить» З5 миллионов
восточных европейцев. Такая цифра оглашена, кажется, впервые.
Сокрушительная война с Рейхом оказалась единственным способом
избавления от государства, несущего порабощение и гибель
значительной части человечества. Но всё ли безупречно в наших
подсчетах реальных потерь от той войны? Дело не в каких-то новых
компенсациях пострадавшим и их семьям, а в раскрытии как можно
полнее правды.
Когда
американский конгресс принимал закон о том, как важно чтить память
жертв международного коммунизма, то в преамбуле закона дал перечень
мер насилия, повлекших гибель миллионов людей. Там названы были, в
частности, имперские завоевания и войны.
Считаясь с такой методологией, не правомерно ли и при подсчете жертв
нацизма учитывать всю совокупность погибших от его завоеваний и
войн? Тем более, что таковые были агрессивными и велись преступными
методами, как подтверждено приговором Нюренбергского трибунала.
Тогда в
общий счет потерь войдут 27 миллионов советских граждан, загубленных
во время войны с гитлеровской Германией. Эта цифра принята в
международной историографии, но теперь открылись ранее секретные
российские архивы. С появлением новых сведений она может и возрасти.
В боях
пали сотни тысяч воинов стран антигитлеровской коалиции: Англии,
США, Франции, Канады, Польши и других. Это тоже жертвы нацизма.
С другой
стороны, огромный ущерб понесли воевавшие на стороне Германии
страны. Только на советско-германском фронте погибло 4 миллиона
солдат Вермахта.
По
данным, ранее опубликованным в США, нацисты убили 12 миллионов
людей, относившихся к категории «гражданских лиц», включая
большинство евреев, оказавшихся под оккупацией. /«The World Book
Encyclopedia”,vol.14/.
В
распоряжении тех, кто вновь займутся такими подсчетами, окажется
немало источников, не принятых во внимание прежде.
Итак,
недопустимо обелять один репрессивный режим за счет выпячивания
преступлений другого. Ни тот, ни другой реабилитации не подлежат. Но
каждый раз людей нужно на достоверных фактах убеждать, что
историческая истина и есть высшая справедливость.
НАЧАЛО
ВОЗВРАТ |
|
|
