СОВЕСТИ ВЕСТИ...

                 Твой мир, болезненный и странный,
                 Я принимаю, пустота.
                                             О.Мандельштам

Совести вЕсти. Дым коромыслом
от сигарет.
Грешная жизнь не наполнилась смыслом.
Нет его. Нет.

Осипа слышится голос осипший.
Что Мандельштам?
Что с того, что он мелодии слышал?
Там-тара-рам.

Слышал он стоны двадцатого века.
Век-изувер
выл на луну, проклинал человека.
Раненый зверь.

Выл на луну, где нефритовый зайчик...
Этот Юй-ту
древнекитайскими мифами зачат.
Пестика стук

эхом с тех пор... И под древом коричным
зайчик толчет
зелье бессмертия круглогодично.
Наперечет

те, кто с луны слышат мерное эхо.
Что Мандельштам?
В ухо оглохшее лезли помехи:
там-тара-рам.

Вот и теперь какофонию слышит
ухо мое:
вой, воркование, крики мальчишек,
кранов нытье.

Не уловить постук пестика мерный.
Кофе остыл.
Совести вЕсти. Лик Осипа нервный
из пустоты.


          ЦВЕТАЕВСКОЕ

1.
Толпы призываю к самосуду.
Милосердье - избавленье казнью.
Брагу пью из медного сосуда
Буйствовать в полнейшем безобразьи.

Тот один, что после желчной рвоты
поцелуем мне омоет губы,
после улюлюкающей роты
девочкой своею приголубит,

по грязи, трясине непролазной
на руках со мной дойдет до тверди,
от дурного слова и от сглаза
заслонит в священном суеверьи, -

тот один - сама секиру в руки
дам ему, саму себя вручу
своему единственному другу -
избранному мною палачу.

2.
Кромешная глубь - пасть.
Внутрь -
ядро раскаленное.
В бездонную любь пасть -
масть.
Красна забубенная.

ДВОЙНИК
(из цикла)

2

О, Господи! О, Господи! Ого,
как сердце реагирует на кофе.
Приблизилась пространственно к Голгофе,
по возрасту - к Елабуге. Огонь

ресницы опалил искавшей брод,
когда трубили трубы, надрываясь.
Нам врали в детстве: нас приносит аист.

А кто меня обратно заберет?

4.

И сын мой возмужал,
да я не повзрослела.
Похожа на ежа -
щетинюсь то и дело.
Похожа на щенка -
хвостом виляю встречным
до первого пинка,
который обеспечен,
как правило. В ежа
тогда я превращаюсь.
И сын мой возмужал -
теперь ему прощаю
привычные пинки,
обычные обиды.
Сместились позвонки,
но с заданной орбиты
сойти не удалось.
Марина! Мне понятны
и страсть твоя, и злость.
От шарканий галантных
воротит и меня.
И мне в кусте сирени
мерещится родня,
и хочется на стены
лезть - к черту маникюр!
Кипение в аорте.
Я из последних дур.
И к черту всех вас, к черту!

                 * * *
Легкомысленно рада я
бандерольке, приплывшей от мамы.
Не два тома Цветаевой,
Пастернака - три, два - Мандельштама,
а иную Вселенную
я беспечно впустила в квартиру,
под ногами разверзшую
кровожадные черные дыры.
Зеркала - дзынь - и вдребезги!
Купола...
Это солнцетрясение!

Лучезарные ереси
для души, превозмогшей спасение...

                  ЛЮБВИ

Подумала, что впору онеметь,
Но снова слезы брызнули из глаз.
Подумала, что лучше не иметь
Способности прощаться, всякий раз

Мучительно выкрикивая Слово
Банальное, как хлеб, вино и кровь.
По дозволенью Божьему Иова
Терзает Сатана, чтобы "ЛЮБОВЬ"

Тот прохрипел, не думая о рифме,
не думая о страхе и стыде...

Шторм близок, и поэтому брать рифы
Пора, не смея ввериться воде.

                      * * *
Мой чижик-пыжик, пей и не тужи,
что поясок экватора все туже.
Нас заказали. Нам на этажи
иные путь заказан. И не дружат,
сражаются соседи по одной
площадке, упражняясь в эпатаже.
Пей, чижик-пыжик. Соловея, пой.
Зачем нам знать, что мир многоэтажен?

                         * * *
Мой вкус непривередлив: грызь хряща
Не хуже волглой мякоти арбуза.
Все ереси равны. Не хороша
Единственная вера - в слово "муза".     

НАЧАЛО                                                                    

Оно коробит лживостью лица,
Эфиром платья и скульптурой стана.

Со злобою трущобной сорванца
Отлупит так, что на ноги не встанешь.

Окатит грязью брани площадной,
Бычком с душой затянется и сплюнет.
Прочь заматросит, шайкой за собой
Утянет ливни моего июня,

Фиалки мая, вьюги января
И теремов осеннее убранство.
Насвистывая "Мурку", матерясь,
Уйдет. И не привлечь за хулиганство.        

НЕ СТОИТ ОГОРОДЫ ГОРОДИТЬ

Пою тебя, загубленная жизнь!
Самоубийцы, бражники и шлюхи,
Меня прельщает ваш сюрреализм.
Вы жертвы крайностей, но не рабы краюхи.

Не стоит огороды городить,
И щели в стенах конопатить паклей.
Меня зачем-то вынудили жить
И жизнь в себе уничтожать по капле.         

                               ЛЕТО

                           ...Посвящается сыну Даниэлю

Никогда не скажу:"Это я!!! Мой наряд фиолетов".
Серо-буро-малинов да в крапинку мой гардероб.
Снова выжила в схватке и выжила со свету лето.
Только замерли стрелки часов на отметке "зеро".

Только мечена летом, и лезут из сердца цветочки.
Потому тоже зелень из моих излучается глаз,
вышиваю свои тоже не по материи строчки,
но святым "Это я! Это я!!!" лишь однажды зажглась.

Тридцать первое августа - дата рождения сына.
Схватки были - о боли такой не напишет де Сад.
Птиц в больничном дворе оглушал тогда мой голосина,
проклинающий Еву за грех и ниспосланный ад.

Мух отпугивал вид мой...

Прошед круги ада - потУги,
и увидев росточек - комочек в руках у врача,
и пищанье услыша, - в манере ликующей фуги
"Это я! Это я!! Это я!!!" впору было кричать.

Пролетают лета и меня, горемычную, треплют.
То - летучий корабль, то - грязный кювет бытия.
Миллионы ролей: и тирад, и концертов, и реплик,
но лишь раз полноправно гордилась в душе:"Это я!"

ПЛОТЬ ОТ ПЛОТИ

Ты плоть от плоти. Плоть моя - лишь грунт.
Жизнь-живописец плотными мазками
тебя творит. Приятельницы врут,
что ты похож, что копия, мол, мамы.

Похожи мы? Не знаю. Твой портрет
выходит из-под кисти Живописца.
Постичь тебя пытаюсь. По Торе
ты вправе, мой малыш, уже жениться,

но образ твой еще не завершен
и Живописца замысел не ясен.
Вот годы детства... Помнишь, что влюблен
был в пигалицу рыжую из ясель?              

Влюбленность слишком ранняя - эскиз.
Набросков разных собрано несметно.
Возьмешься ли за ум, возьмешь ли кисть,
решившись стать соавтором портрета?

В длину-то выше на две головы.
Волнуюсь о другом, духовном росте.
Но яблонька от яблоньки - увы...
На мой вопрос ответишь ты вопросом.

Жизнь - живописец. Скромный ассистент,
я поступаю строго по указке...
Портрет незавершенный на холсте.
Грунт странно проявляется сквозь краски.