«…БОЛЬШОЕ ВИДИТСЯ НА РАССТОЯНЬИ»

        Любовный треугольник, как известно, - самая распространенная основа сюжета романов, пьес, кинофильмов… Но жизнь, увы, преподносит иногда такое, чего не придумает и самый изобретательный драматург.
      …Судьба каждого, кто составлял этот звездный треугольник, оказалась поистине чудовищной. Первым ушел из жизни Сергей Александрович Есенин, которому 3 октября 2005 года исполнилось бы 110 лет. Окровавленный труп поэта с перерезанными венами на руках и петлей из чемоданного ремня на шее был обнаружен в Ленинграде в номере гостиницы «Англетер» 28 декабря 1925 года в 10 часов 30 минут утра.
        15 июля 1939 года в своей квартире в «Доме артистов» - в самом центре Москвы, близ Центрального телеграфа - истекала кровью его бывшая жена Зинаида Николаевна Райх. На теле актрисы зияли глубокие ножевые раны. По дороге в больницу женщина скончалась.
        За несколько недель до убийства Зинаиды Райх был арестован ее второй муж - великий режиссер-реформатор Всеволод Эмильевич Мейерхольд. Которого, как «активного троцкиста и агента английской и японской разведок», 2 февраля 1940 года расстреляли в Бутырской тюрьме…

         «Выткался над озером алый стяг зари…»

        В начале августа 1917 года, аккурат в дни подготовки к выборам в Учредительное собрание, на Соловецких островах в Кирико-Улитовской церкви обвенчались молодой (через месяц ему исполнится 22 года), но известный уже поэт Сергей Есенин и машинистка редакции левоэсеровской газеты «Голос народа» 23-летняя Зинаида Райх…
     Познакомились молодые в Петрограде, в «Обществе распространения эсеровской литературы и газет». Зинаида была членом партии социалистов-революционеров, Сергей - сочувствующим. Ни он, ни она никаких террористических актов, конечно же, не устраивали, а только вели пропагандистскую работу. Вначале Есенин, юноша со светлыми вьющимися, аккуратно расчесанными волосами, ухаживал за другой редакционной машинисткой - Миной Свирской. А Зиночке Райх всяческие знаки внимания оказывал его тогдашний приятель Алексей Ганин…
         В поездку на Соловки Есенин и пригласил поначалу Мину Свирскую, но та поехать не смогла: «ремингтон» накрепко привязал ее к редакционному столу. Зинаида же согласилась и даже выложила на поездку все накопленные нелегким трудом деньги. После возвращения она как бы невзначай сообщила подруге, которая еще недавно казалась всем нареченной Есенина: «Знаешь, нас с Сергеем на Соловках попик обвенчал». И показала официальную бумагу со своей подписью «Райх-Есенина».
        …Поэт сделал ей предложение на пароходе. Заявил, что давно любит ее, жить без нее не может. И они должны немедленно обвенчаться.
        Через сорок дней после венчания Зинаида Николаевна поместила в «Правде», в то время эсеровской газете, извещение о своем выходе из партии. Революционную и политическую деятельность она оставила навсегда. И принялась вить семейное гнездышко - ей хотелось нормального женского счастья. Счастливая новобрачная сняла и, как могла, обставила квартиру на Литейном проспекте. Бездомному до тех пор Есенину все ее заботы вначале очень нравились. Он то и дело повторял с гордостью: «У меня жена есть!».
        В день его рождения Зинаида Николаевна, раздобыв кое-какую закуску и несколько бутылок вина, собрала друзей. За месяц до октябрьского переворота в голодном Петрограде накрытый ею стол выглядел празднично. Есенин был очень оживлен и настоял, чтобы Мина Свирская выпила с ним и Алексеем Ганиным на брудершафт. Потом он отправился провожать бывшую свою пассию и вернулся домой не скоро. Зинаида обиделась. Так возникла первая трещинка в их отношениях, которые совсем скоро оказались полностью разрушенными, хотя в семье появились двое детей: 29 мая 1918 года родилась дочь Татьяна, 3 февраля 1920 года - сын Константин.
        Мальчика отец увидит только после развала семьи - на вокзале в Ростове. Возвращаясь со своим закадычным другом Анатолием Мариенгофом из Ташкента, Есенин случайно встретил бывшую жену на перроне. И она, предложив взглянуть на сына, пригласила поэта в свой вагон.
        «Фу!.. Есенины черными не бывают!» - он отшатнулся от ребенка, как от прокаженного. И быстро-быстро вышел…
       Зинаиду Райх нередко называют первой женой Сергея Есенина. Это будет правдой, если признавать только браки церковные или скрепленные официальными подписями. Но еще в 1913 году, только-только появившись в Москве, 17-летний выходец из рязанской глубинки сошелся с Анной Изрядновой, работавшей рядом с ним в типографии книгоиздательского товарищества Сытина.
       Анна была на четыре года старше Сергея, которому брак с ней - как свидетельствует Мариенгоф - «…с первых дней семейной жизни показался ошибкой». В 1914 году Есенин уехал из Москвы в Ялту, но непрерывно требовал у жены денег. Через полгода он покинул Анну с грудным ребенком на руках, вознамерившись попытать счастья в Петрограде. Перед литературной элитой столицы начинающий поэт предстал в образе простодушного деревенского паренька, но ни наивности, ни простодушия в нем, как утверждает Мариенгоф, не было. Он жаждал литературного успеха и, добывая славу и признание, вел тонкую игру. «Не вредно прикинуться дурачком, - говаривал тогда поэт. - Шибко у нас дурачка любят. Каждому надо доставить удовольствие - пусть считают: это я его в русскую литературу ввел. Им приятно, а мне наплевать…».
       …Анна Романовна Изряднова дожила до 1946 года, а ее и Есенина сын Георгий Сергеевич, родившийся в самом конце 1914-го, трагически погиб в 1938-м. Справедливости ради следует сказать, что отношения с первой семьей Есенин поддерживал до конца своих дней. Зашел попрощаться он и перед последней поездкой в Ленинград: «Смываюсь, уезжаю. Чувствую себя плохо, наверное, умру».

        «Не жаль мне лет, растраченных напрасно…»

      Болезненную тягу к спиртному рязанский поэт-самородок унаследовал от предков, во многих поколениях страдавших алкоголизмом. Зинаида Райх, как и следующие есенинские жены Айседора Дункан и Софья Толстая, безуспешно пыталась удержать мужа от загулов, шумных скандалов и дебошей.
        Тихая семейная жизнь претила входившему в моду поэту. Во хмелю он «развязывал руки». «…Я сам боюсь, не хочу, - позднее признавался Есенин одной из верных своих поклонниц Галине Бениславской, - но знаю, что буду бить… Я двух женщин бил, Зинаиду и Изадору, и не мог иначе… Для меня любовь - это страшное мучение, это так мучительно. Я тогда ничего не помню…».
        Развалу есенинской семьи всячески способствовало и окружение поэта. Друзья поэта (и имажинисты, и т.н. «мужиковствующие») откровенно натравливали его на ненавистную им Зинаиду Райх. Еще больше, чем ее нерусская фамилия (еврейская, как злобно утверждали многие из этих псевдопатриотов - радетелей «русской национальной идеи»), их бесило стремление Зинаиды Николаевны вывести мужа из-под их тлетворного влияния. Если бы она победила в неравной борьбе, то не только сохранила бы семью, но и сберегла бы для русской литературы гениального поэта.
        Но Райх потерпела сокрушительное поражение. Ей незадолго до рождения сына пришлось уехать к родителям в Орел, и там состоялся бракоразводный процесс. Потом Зинаида Николаевна, поселившись с малолетними детьми в Москве на Остоженке в доме матери и ребенка, тяжело заболела - вначале брюшным, а затем и сыпным тифом. Выжила она чудом, угодив на некоторое время - из-за отравления тифозными токсинами - в сумасшедший дом…
       Утраченный на время рассудок вернулся к ней. А щенячье любопытство и детская смешливость, еще так недавно очаровавшие Есенина, исчезли навсегда. Зинаида превратилась в трезвого, рассудочного человека, прекрасно знающего, что судьба ничего не преподносит даром.
         Осенью 1921 года эта красивая женщина, внешне похожая на тогдашнюю кинодиву Веру Холодную, поступила на театральные курсы при Государственных экспериментальных мастерских, которыми руководил сам Всеволод Мейерхольд.
        А Сергей Есенин в те дни познакомился и сблизился с американской танцовщицей Айседорой Дункан, приехавшей в Москву по личному приглашению Наркома просвещения Луначарского для организации школы танца… На долю третьей жены поэта унижений и побоев выпало еще больше, чем досталось Зинаиде Райх.
         Айседора Дункан, пережив Есенина на два года, погибла в Ницце странной и страшной смертью. Она села в свой гоночный автомобиль и обмотала шею длинным красным шарфом, конец которого отбросила назад. Шарф намотался на ось заднего колеса и на первых же метрах пути переломил танцовщице шейные позвонки. Машина, везя бездыханное тело, рвалась и рвалась вперед…
       Накануне первой годовщины со дня смерти Есенина у изголовья его могилы самоотверженная Галина Бениславская выстрелила себе в сердце из пистолета…

           «За все, в чем был и не был виноват…»

          К моменту появления в его жизни Зинаиды Райх Мейерхольд уже расстался со своей первой женой Ольгой Мунт.
         «Сколько ни повидал я на своем веку обожаний, - вспоминал потом известный кинодраматург Евгений Габрилович, - но в любви Мейерхольда к Райх было нечто непостижимое. Неистовое. Немыслимое. Беззащитное и гневно-ревнивое… Нечто беспамятное. Любовь, о которой все пишут, но с которой редко столкнешься в жизни».
        Всеволод Эмильевич был полностью поглощен своим чувством и совсем не контролировал его. Во время одной из репетиций на сцену с грохотом рухнула чугунная балка, едва не задавившая ведущую актрису театра Марию Бабанову. Актеры и рабочие сцены стояли потрясенные, и тут вошла Райх. Мейерхольд в испуге кинулся к ней: «Зиночка! Какое счастье, что тебя здесь не было».
        В театре главный режиссер, носивший после женитьбы двойную фамилию Мейерхольд-Райх, бывал требователен и даже грозен, никому никогда не уступал бразды правления. В домашней же обстановке полностью царила Зинаида Николаевна, а Всеволод Эмильевич становился беспредельно мягким и уступчивым.
         Он не только усыновил детей Есенина, но и искренне привязался к ним. И они во всем доверяли отчиму, который неизменно был доволен, когда к детям со двора приходили сверстники (бывал, например, в его доме и совсем юный Зиновий Гердт).
         Родной отец Тани и Кости, вернувшись в 1923 году в Россию больным и измученным (у него начала развиваться эпилепсия), вдруг воспылал к сыну и дочери отцовскими чувствами; ему уже не казалось, что «Есенины черными не бывают».
         Он ревновал бывшую жену и адресовал ее новому мужу обиженные полуиронические строки:
                «Пей, закусывать изволь!
                Вот перцовка под леща!
                Мейерхольд, ах, Мейерхольд,
                Выручай товарища!»

          Многие из знавших наших героев подчеркивают, что Есенин любил Зинаиду до гробовой доски. Не зря же он казнил себя:

                «Но ты детей по свету растерял,
                Свою жену легко отдал другому,
                И без семьи, без дружбы, без причал
                Ты с головой ушел в кабацкий омут…»

          И адресовал бывшей жене множество поздних раскаяний:

                 «Вы помните,
                 Вы всё, конечно, помните,
                 Как я стоял, приблизившись к стене.
                 Взволнованно ходили вы по комнате,
                 И что-то резкое в лицо бросали мне…»

          Хотя поэт теперь редко когда бывал трезв и с каждым днем опускался все ниже, Зинаида Райх начала опять встречаться с ним на квартире своей подруги Зинаиды Гейман. К которой Мейерхольд, узнав об этом, обратился с такими словами: «Мне известно, что вы помогаете Зинаиде встречаться с Есениным. Прошу вас, прекратите это: они снова сойдутся, и она будет несчастна».
          …О самоубийстве поэта супруги узнали в тот же день, но поздно вечером. Всеволод Эмильевич до утра оттирал бившуюся в истерике жену мокрыми полотенцами. Сын ее Константин так вспоминал ту ночь: «Мать лежала в спальне, почти утратив способность реального восприятия… Два раза выбегала к нам, порывисто обнимала и говорила, что мы теперь сироты».
         Наутро Зинаида Николаевна отправила своей подруге-наперснице Зинаиде Гейман фотографию с автографом: «…Как воспоминание о самом главном и самом страшном в моей жизни - о Сергее».
           «Сказка моя, куда ты уходишь?» - шептала теряющая сознание женщина у гроба, рядом с которым кроме нее стояли и Анна Изряднова, и Галина Бениславская, и последняя жена поэта Софья Толстая...
           Мать Есенина швырнула Зинаиде в лицо обидное: «Это ты виновата!».
           И та возвела руки к небу: «Сережа, ведь никто ничего не знает!..».
          Она призывала покойного в свидетели своей безграничной любви к нему. Но люди недобросовестные, циничные и жестокие толкуют теперь ее слова как доказательство участия Зинаиды Райх в мифическом антирусском заговоре сионистов и масонов…
           Берутся они утверждать, что жертвою никогда не существовавшего заговора пал и наш великий поэт, изобразить которого стремятся едва ли не невинным агнцем.

            «До свиданья, друг мой, до свиданья…»

           Писатель Илья Эренбург считал Зинаиду Николаевну актрисой редкого дарования. И был не одинок в своей оценке. То же самое, например, утверждал великий актер Михаил Чехов.
           Упомянутый уже Анатолий Мариенгоф, надолго переживший и Сергея Есенина, и Зинаиду Райх, наоборот, полностью отрицал у нее наличие каких-либо актерских способностей… То же твердил и известный критик Виктор Шкловский, безуспешно добивавшийся склонности будущей актрисы в период ее жизни на Остоженке.
           Сценический дебют Зинаиды Николаевны состоялся 19 января 1924 года в роли Аксюши в спектакле «Лес» по пьесе А.Н.Островского. Партнерами ее оказались прославленные и любимые публикой артисты Эраст Гарин, Игорь Ильинский, Николай Охлопков, Мария Бабанова...
           До прихода Зинаиды Райх в театр Мейерхольда Мария Ивановна была тамошней примадонной. Более того, она была тайно влюблена в главного режиссера. Появление счастливой соперницы вынудило Бабанову покинуть труппу - вскоре после упомянутого падения на сцену чугунной балки.
             Главные женские роли перешли к Зинаиде Николаевне, что, конечно же, устраивало не всех. Но она никогда не стремилась захватить все и за 13 лет работы в театре сыграла не больше десятка ролей… Московские сплетницы вовсю судачили о ее роскошных туалетах, а на самом деле эта женщина, никогда не прибегавшая к услугам модных портних, просто хорошо знала собственный стиль.
           Светлая для Райх и Мейерхольда полоса кончилась во второй половине 1930-х. Театральные новации теперь публично назывались «мейерхольдовщиной». В декабре 1937 года, после премьеры по роману Николая Островского «Как закалялась сталь», «Правда» поместила зубодробительную статью «Чужой театр». Травлю великого режиссера поддержал … знаменитый в то время летчик Валерий Чкалов. В начале 1938 года Мейерхольд был уволен, а театр, носивший его имя, закрыт.
          О вероятности такого поворота дел Всеволода Эмильевича восемь лет назад предупреждал в Берлине Михаил Чехов: «Вам не следует возвращаться в Москву: вас там погубят». Потом Мейерхольду предложили остаться в Праге. Он, бесспорно, видел всю неумолимо надвигающуюся на него дома опасность, но и Европа катилась тогда в коричневую пропасть. Кроме того, был накрепко привязан к своей «невыездной» жене, расстаться с которой не смог бы даже под страхом смерти.
          Зинаида Николаевна отвечала мужу полной взаимностью, но бывала иногда неосторожна и неуклюжа. Она, например, не просто оттолкнула покусившегося на нее «всесоюзного старосту» Калинина, (козлобородый старичок, плотоядно ухмыляясь, заявился к ней в грим-уборную), но и в гневе закричала: «Все знают, какой ты бабник!»… Чуть ли не каждому встречному она сообщала, что ее мужей травят - Есенина довели до петли, теперь до Мейерхольда добрались. И повторяла во всеуслышание: «Сталин не разбирается в искусстве, так пусть обратится к Мейерхольду!».
           По ночам с ней случались истерические припадки и Всеволод Эмильевич привязывал жену к кровати мокрыми полотенцами.
           Вскоре за Мейерхольдом пришли. В квартире был произведен обыск, и хозяйка вписала в подсунутый ей протокол жалобу на грубость и хамство чекистов. А вечером отправила гневное письмо Сталину - она не верила, что гонители действуют с санкции вождя.
         Убийцам, проникшим в квартиру ночью через балкон, Зинаида Николаевна сопротивлялась отчаянно - она была не по-женски сильна. Домработница Лидия Анисимовна, которую, как вспоминала внучка Мейерхольда от первого брака Мария Валлентей, утром нашли с разбитой головой на полу у входной двери, ничего никому не рассказывала, была через несколько дней арестована, а после освобождения куда-то исчезла…
           Соседи слышали крики Зинаиды Николаевны, но придти на помощь побоялись. Почти никого не было и на ее похоронах...
           Татьяну и Константина, детей Зинаиды Райх и Сергея Есенина, выселили из квартиры в 48 часов. Там стали жить личный шофер Берии и молодая сотрудница аппарата НКВД.

                                                                                                                   ©В.Кузнецов

                              Виктор Кузнецов - родился в Узбекистане, жил и учился в Казани, работал в Якутии и на полуострове Мангышлак; кандидат геолого-минералогических наук, ведущий научный сотрудник лаборатории физики нефтяного пласта ОАО «ВНИИнефть».
    Член Союза писателей Москвы, автор рассказов и очерков, публиковавшихся в журналах «Знамя», «Дружба народов», «Кольцо А», «Крыша мира», «Литературный европеец», «Мосты», «Наша улица», «Новое время», «Новый Журнал» и других, лауреат журналистского конкурса 1995 (первое место).