На прошлой неделе я опубликовал в переводе статью раввина Стивена Прузенски с объяснением причин стойкой приверженности американских евреев либеральным ценностям и Демократической партии. Распространяется ли эта закономерность на бывших советских граждан, в подавляющем большинстве евреев, эмигрировавших в Америку? В какой степени они откликнулись на зов очередной либеральной сирены - Барака Обамы?
          Я не располагаю последней статистикой в отношении политических верований иммигрантов из бывших республик Советского Союза (для удобства назовем их, по примеру американцев, обобщенно «русскими») и могу опереться лишь на итоги предыдущих выборов в Нью-Йорке и его окрестностях - районе проживания наиболее крупной «русской» диаспоры в Америке (по разным данным, 220 000-300 000 человек). Но, думается, простая экстраполяция этих результатов даст в первом приближении достаточно верную картину. Вряд ли мировоззрение эмигрантов так уж заметно изменилось за последние годы, скорее даже наоборот.
            В 2004 году за кандидата Демократической партии Джона Керри проголосовало, как обычно, 75% нью-йоркских евреев. Среди «русских» пропорция оказалась прямо противоположной: 77% отдали свои голоса Джорджу Бушу. На выборах 2008 года расклад был практически такой же. То есть в большинстве своем наши бывшие и нынешние соотечественники, над которыми довлеют кошмарные личные воспоминания или рассказы родных о прелестях жизни при социализме, не поддались тоталитарному соблазну и не пошли на поводу у своих местных соплеменников. На выборах 2008 года иммунитет к левой демагогии вновь был выражен у «русских» гораздо заметнее, чем у их туземных соплеменников, 78% которых проголосовали за Барака Обаму.
            Американские евреи были настолько ослеплены мишурным сиянием, исходившим от нимба «кандидата надежды», что не разглядели его истинной сущности. С другой стороны, какие претензии можно предъявлять наивным американцам, не получившим прививки от социализма? Они даже отдаленно не представляют себе, каково жить под железной пятой всемогущего государства, под его назойливой опекой и недреманным полицейским надзором. С американцев и спроса нет: им невдомек, что, полагаясь на государство, они суют голову в ярмо.
           Совсем другое дело бывшие советские граждане - стреляные воробьи, которых на мякине не проведешь, которые за версту чуют до боли знакомый дым социализма. И действительно, в большинстве своем они не поддались чарам Обамы. Однако довольно крупный контингент «русских» - приблизительно 25% - все же поддержал его. Почему? Как могли эти люди, из первых (или в крайнем случае из вторых) рук знакомые с прелестями радикального коллективизма, пойти на поводу у примитивного левого демагога, сулящего им все те «блага», от которых они сами или их родители в свое время бежали «за бугор»? Неужто в них возобладала ностальгия вольноотпущенника, тоскующего по рабскому ошейнику?
          Однозначно на этот вопрос не ответить. «Русская» диаспора, подобно любому другому этническому сообществу, неоднородна. Для целей данной статьи ее условно можно разбить на три основные категории, чьи политические симпатии и антипатии определяются главным образом возрастным фактором.
            Молодые люди, родившиеся в Америке или привезенные сюда в малом возрасте, по всем параметрам практически неотличимы от здешних сверстников и полностью разделяют их запросы, пристрастия и вкусы. Как бы ни старались родители привить своим чадам настороженно-скептическое отношение к обещаниям политиков, те отмахиваются от родителей. Голос сверстников звучит для них куда убедительнее, ими безраздельно повелевает всесильная мода. И «отцам» остается только беспомощно разводить руками и бессильно пожимать плечами. Можно не сомневаться, что «дети» громадным большинством с энтузиазмом отдали свои голоса Бараку Обаме.
            Пожилые иммигранты, как правило, живут изолированными анклавами, в навитом на себя искусственном коконе старых представлений, повадок и привычек. На новом месте они старательно воспроизвели для себя советский образ жизни, лишь украсив его на свой лад: ни тебе милиции, ни парткомов, зато снабжение - чтоб я так жил! Американскую действительность они знают лишь на поверхностно-бытовом уровне, их политические и культурные потребности практически целиком покрываются за счет русскоязычных источников. Причем не только иммигрантских, но также и российских, которые в большинстве своем - то ли из элементарного невежества, то ли из застарелого пиетета перед западным общественным мнением - до недавнего времени восторгались Обамой соответственно повелениям директивного органа - газеты New York Times.
          Поскольку «старики» находятся в плену представлений, сформировавшихся в Советском Союзе и благополучно пересаженных на американскую почву, они привычно благоговеют перед любым начальством и представляют собой легкую добычу для левых пропагандистов. В «джуйках» и «садиках» их без всяких затей стращают, что, если они проголосуют за республиканского кандидата, их всех вышвырнут из льготных квартир и снимут с пенсии (SSI). Никакие аргументы не могут переубедить сбитых с толка, насмерть перепуганных стариков, и они голосуют за демократа - «на всякий случай».
            Впрочем, не нужно думать, будто «русские» так уж выделяются каким-то особым легковерием и трусостью. Огромный отряд американских пенсионеров численностью около 40 миллионов (ввиду чрезвычайно высокой избирательной активности обладающий практически двойным политическим весом) составляет надежный оплот Демократической партии. В преддверии каждых выборов левые пропагандисты с регулярностью метронома старательно внушают старикам, что поганец-республиканец отнимет у них пенсию, и те покорно голосуют «как надо».
          Насколько действенна эта тактика, красноречиво свидетельствует следующий пример. В 1994 году на губернаторских выборах во Флориде фаворитом шел республиканец Джеб Буш - младший брат будущего президента. В последние два дня перед голосованием активисты Демократической партии обзвонили 800 000 флоридских пенсионеров, стращая их тем, что Джеб Буш планирует упразднить пенсии по социальному обеспечению (Social Security). Многие из стариков, по их собственному признанию, отлично знали, что Social Security - федеральная программа, и что губернатор штата не может посягнуть на нее, как бы ему этого ни хотелось. И тем не менее, они проголосовали за демократа Лоутона Чайлса - «на всякий случай» (Чайлс одержал легкую победу).
          Наконец, третья, наиболее крупная категория «русских» иммигрантов - люди среднего возраста. Они достаточно хорошо вписались в американскую жизнь, впитали в себя, хотя и поверхностно, многие местные ценности. На первом плане у них семья, работа, дом… словом, все нормальные «буржуазные» ценности. Хотя они интересуются тем, что происходит на бывшей родине, американские дела волнуют их гораздо больше. В политическом плане «русские» куда консервативнее своих новых соотечественников, недугу восторженного идеализма они подвержены в минимальной степени. Смею полагать, что в подавляющем большинстве иммигранты среднего возраста проголосовали за Митта Ромни.
            Исключение составили лишь обитатели интеллектуально-академической сферы, где безраздельно властвуют воинственно леворадикальные взгляды и где противопоставлять себя «обществу» небезопасно, а для карьеры - просто губительно. Нужно обладать поистине несокрушимой силой воли, чтобы сопротивляться давлению такой среды. Лишь единицы могут позволить себе, подобно покойному Иосифу Бродскому, дерзко бросать вызов господствующему либеральному мировоззрению своего круга. Но, как говаривали древние римляне, то, что позволено Юпитеру (в данном случае нобелевскому лауреату), не позволено быку. Тому приходится, повинуясь инстинкту самосохранения, принимать покровительственную окраску. А со временем маска прирастает к лицу, и ее носители усваивают верования своих коллег и знакомых.
             В пользу Обамы работал еще один фактор. Как бы ни были оторваны «русские» от американской реальности, живут они все же в гуще местного общества и подвергаются воздействию всех факторов, которые формируют мировосприятие американцев. Истерическая «обамания», захлестнувшая общество, не миновала и некоторых иммигрантов. Они тоже воспарили на крыльях «надежды», им тоже захотелось «перемен, в которые можно верить». И конечно, нельзя недооценивать роль материального фактора. Могучий зов халявы заглушил предостерегающий голос горького опыта. «А вдруг и мне что-нибудь обломится!» - с замиранием сердца думали наши соотечественники, восторженно внимая обещаниям Обамы снизить налоги «95% американских трудящихся».
           Здесь следует сделать отступление и коснуться вопроса, который беспрестанно муссируется в американской консервативной печати: почему евреи так стойко поддерживают демократов? Об этом, в частности, подробно написал раввин Стивен Проузенски в статье, опубликованной в моем блоге несколько дней назад. Но мне тоже хочется высказаться по этому злободневному поводу - «куда конь с копытом, туда и рак с клешней».
            Евреи принадлежат к числу самых преданных лоялистов Демократической партии, хотя ни для кого не секрет, что антисемитизм быстро нарастает именно в левой части политического спектра, и что на сегодняшний день фактически единственные верные союзники Израиля и евреев - это правоцентристский блок, в особенности евангелические христиане. О еврейских интеллектуалах и богачах речи не идет: за редкими исключениями они полностью разделяют взгляды «прогрессивной» американской интеллигенции, отличаясь от своих единомышленников-неевреев разве что повышенным рвением в «борьбе за светлые идеалы».
            Но почему за демократов голосует в массе своей также и еврейский средний класс, которому, казалось бы, самое место в рядах Республиканской партии? Ведь ее главная опора - это как раз люди среднего достатка, мелкие коммерсанты и предприниматели, т.е. люди той категории, которую когда-то именовали «мелкой буржуазией». Рядовые евреи в основном принадлежат к реформистскому течению иудаизма, которое несет откровенный ассимиляторский заряд. Его приверженцы практически полностью утратили религиозное чувство и не желают обременять себя строгими предписаниями ортодоксального иудаизма, но в то же время не хотят полностью порывать с верой отцов и традициями своего народа. Реформистские синагоги имеют лишь поверхностное отношение к религии, они куда больше смахивают на социально-этнические клубы.
           Однако, разуверившись в религии, мы отнюдь не лишаемся потребности в вере. Как писал мудрый Честертон, утратив веру в Бога, люди готовы поверить во что угодно. Потребность в вере - имманентное свойство нашей натуры, ибо, как мы знаем из школьного курса физики, природа не терпит пустоты. Не терпит ее и человеческая психика, особенно у такого темпераментного и «жестоковыйного», склонного к политическому фанатизму народа, как евреи. Во что-то верить надо.
         И за отсутствием религии духовный вакуум у реформистов заполнила «прогрессивная» идеология. Но почему именно «прогрессивная»? То, что евреи испокон веков испытывали сильную тягу к либеральным воззрениям, не должно удивлять. Только либерализм обещал гонимому народу желанное равноправие, только либерализм сулил изгоям перспективу интеграции в общество. Немудрено, что они с самого начала с таким пламенным энтузиазмом ринулись в социалистическое движение.
          Точно так же в Америке евреи сыграли непропорционально активную роль в движении за гражданские права негритянского населения. Перечень белых лидеров, стоявших у истоков этого движения, читается как список прихожан какой-нибудь синагоги. Наиболее драматичным эпизодом кампании начала шестидесятых годов против сегрегации на Юге явилось убийство трех юных активистов. Из них Джеймс Чейни был негром, а Майкл Швернер и Эндрю Гудман - евреями. Факт показательный: в борьбе за гражданские права негров евреи видели гарантии равноправия и для себя.
         По тем же причинам евреи составили один из самых преданных отрядов «прогрессивной» коалиции, созданной Франклином Рузвельтом. Вообще-то говоря, его трудно было назвать филосемитом, но евреям просто некуда было податься - консервативная идеология в те годы была еще менее гостеприимна для них, и из двух зол они поневоле выбрали, как им представлялось, меньшее. Тем более что среди ведущих деятелей рузвельтовского «Нового курса» было несколько их соплеменников во главе с близким личным другом и наперсником президента, министром финансов Генри Моргентау.
           Политические пристрастия очень часто усваиваются с молоком матери, впитываются в домашней среде и бездумно усваиваются детьми от родителей. В сочетании с традиционным тяготением евреев к либеральному мировоззрению и с выстраданной вековым опытом подозрительностью по отношению к консервативным классам, и в особенности к христианам, это легко объясняет, почему евреи столь прочно обосновались в левой части политического спектра. (Что, впрочем, отнюдь не мешает евреям играть непропорционально видную роль и в консервативном движении, где они составляют доминирующую интеллектуальную силу - в основном это все прозревшие марксисты. Политические диспуты в газетах и по телевидению живо напоминают мачт Ботвинник-Бронштейн на звание чемпиона мира по шахматам, который остряки называли «иудейской войной во славу русского оружия».)
             Впрочем, крен на левый борт характерен только для реформистов, из которых 85% проголосовали за Обаму. Подавляющее большинство (95%) ортодоксальных евреев отдали свои голоса в 2004 году Джорджу Бушу, а в двух следующих президентских циклах - Джону Маккейну и Митту Ромни. Следует учесть, однако, что «новоприбывших» иммигрантов опекают, как правило, еврейские организации реформистского толка. И хотят они того или нет, но «русские» в той или иной степени неизбежно усваивают мировоззрение гостеприимных хозяев, тем более что те во многих случаях весьма настойчиво навязывают «правильные» взгляды своим наивным и благодарным подопечным.
            Вот так я объясняю, почему многие «новые американцы» из числа бывших советских граждан идут на поводу у «прогрессивного» общественного мнения и поддерживают на выборах кандидатов Демократической партии, включая леворадикального демагога Барака Обаму. Наступит ли у них просветление к 2016 году, когда нам предстоит выбирать нового президента? В силу вышеукаанных причин позволю себе в этом усомниться. Впрочем, чего только не бывает, поживем-увидим!