ВОЗВРАТ                                       

   
  
Февраль 2011, №2   
 

ХОЧУ БЫТЬ ДЕМОКРАТОМ                         

    

                        Норма политической игры: что позволено демократам,
                       не позволено республиканцам


           Порой мне грезится, что я демократ, и жизнь сразу расцвечивается прекрасными красками.
          Будь я демократом, а не республиканцем, мне не нужно было бы с трепетом раскрывать «Нью-Йорк таймс» или «Вашингтон пост» и читать, что я ничтожество и мерзавец, презренный лакей Большого Бизнеса, послушно носящий поноску для плутократов с Уолл-стрита. Включая телевизор, мне не нужно было бы ждать с замиранием сердца, когда ведущий обронит первое ядовитое замечание в мой адрес, прозрачно обвиняя меня в бессердечии перед лицом страданий униженных и оскорбленных. Я был бы избавлен от необходимости слушать, как конгрессмены-демократы официально (с занесением в «Ведомости Конгресса») поносят меня как нациста и уподобляют мои возражения против обамовской реформы системы здравоохранения Холокосту. А ведущие еврейские организации возражали бы только против «тривиализации» величайшей трагедии в истории их народа, но чудовищность такого сравнения не вызвала бы у них никаких нареканий, давая основания заподозрить, что они в принципе согласны с хулителями.
            Как славно было бы стать демократом! Мне было бы позволено поливать грязью политических противников абсолютно безнаказанно, в приятном сознании того, что Большая пресса всегда прикроет меня, объяснив, что мои эскапады - это взрыв праведного гнева и страстного негодования со стороны пламенного знаменосца правого дела, возмущенного низкими происками сил зла. Я мог бы позволять себе бездумно нести любую чушь, беспардонно врать во все лопатки, зная, что и тут СМИ не дадут меня в обиду. Журналисты либо просто сделают вид, что не слышали моих ляпов, либо посоветуют не обращать на них внимания: дескать, устал человек, плохо спал, всякий может ляпнуть что угодно, никто от этого не застрахован, и вообще - чего привязались? Либо еще проще - попросту отмахнуться с лукавой усмешкой: «Ох, уж этот нам старина имярек!..» Мол, мы же все знаем его маленькую слабость, так стоит ли по этому поводу огород городить? Можно ли себе представить, чтобы какому-нибудь политику-республиканцу спустили с рук хлестаковщину, которой заслуженно славятся, скажем, бывший вице-президент Ал Гор или его нынешний преемник на этом посту Джо Байден?
             Как славно было бы стать демократом! Я не считал бы себя связанным призывом моего президента к учтивости и вежливости в политическом дискурсе, правила политеса были бы обязательны к исполнению только для республиканцев. Мои союзники не осаждали бы меня советами не обращать внимания на клеветнические нападки личного свойства и не опускаться до уровня моих недругов, чтобы не замарать мою репутацию. Сара Пэйлин, говорят нам, причинила себе непоправимый ущерб в глазах общественности тем, что публично заклеймила клеветников, выливших на нее ушаты помоев после тусонского расстрела. То есть ей следовало отмалчиваться по примеру президента Джорджа Буша-младшего, который ни разу - ни единого раза! - не отреагировал на злобные нападки оппозиции и Большой прессы, без зазрения совести провозглашавшей его коварным негодяем и лжецом.
           И что же, помогла ему такая героическая сдержанность? Стоицизм 43-го президента лишь позволил его недругам направить политический дискурс в желательное для себя русло и вколотить в сознание обывателей созданное левой пропагандой нелестное представление о Буше и его наследии. Оттого-то по прошествии двух с лишним лет президентства Барака Обамы, вылившихся в сплошную полосу ошибок и просчетов, большинство населения по-прежнему винит в экономических неурядицах Джорджа Буша.
            Добро бы еще, если бы, подыгрывая своим противникам, Буш рисковал лишь собственной репутацией и наследием. В личной жизни он имеет полное право вести себя по-джентльменски, как его учили с детства в семье. Но в политике такое благородство недопустимо. Отступая без боя, уступая инициативу противнику, Джордж Буш «подставил» свою партию и причинил серьезный ущерб консервативному делу. Даже его ближайший советник Карл Роув в своей недавно вышедшей книге с горечью признал, что, уйдя в глухую защиту, его патрон допустил серьезную ошибку. Между прочим, сдержанность Сары Пэйлин, не проронившей ни слова в первые дни после трагедии в Тусоне, отнюдь не примирила с ней недругов, которые с торжеством провозгласили, что ее молчание равносильно признанию вины. Куда ни кинь, всюду клин!
              Зато демократы не терпят ни малейших обвинений в свой адрес, не думая о том, какое впечатление произведет их реакция. Не забуду, как жалобно сетовал президент Клинтон на свою горькую судьбу, выставляя себя беззащитной жертвой ведущего ток-шоу Раша Лимбо, который «каждый день в течение трех часов может безнаказанно клеветать на меня». Президент США, в распоряжении которого находится самый громкий рупор в мире, живописал себя как беззащитную овечку, бьющуюся в когтях хищного радиоведущего. И при этом Клинтон совершенно не боялся уронить себя в глазах своих сторонников. Другие демократы тоже почему-то не опасаются за свою репутацию и не боятся, что их рейтинг пострадает от того, что они говорят или делают. Им разрешается пускать в ход любые средства и наносить противнику удары ниже пояса, зато республиканцев пресса нещадно бичует за малейшие откловнения от правил хорошего тона для благовоспитанных институток.
             Как славно было бы стать демократом! Пресса постоянно напоминала бы мне, что история - на моей стороне, что мне принадлежит будущее. В телевизионных интервью, сидя рядом с запуганным, робко блеющим республиканцем, я мог бы позволить себе негодующе сверкать глазами и разражаться гневными тирадами под ласковым взором ведущих, в глазах которых я явственно читал бы восхищение моими высокими идеалами и безграничным состраданием униженным и оскорбленным. Как приятно ощущать себя добрым и благородным, особенно ввиду того, что, помимо морального удовлетворения, это дало бы мне право наслаждаться благами жизни, одновременно строго требуя жертв от других. Это называется ситуативная этика, или, как говаривали древние римляне: Quod licet Jovi, non licet bovi - что позволено Юпитеру, не позволено быку! Будь я демократом, я бы полагал, что своими пламенными речами в защиту мира и прогресса я заслуживаю право вознаградить себя. Вот почему Ал Гор без зазрения совести потребляет в 20 раз больше электроэнергии в своем особняке в Теннесси, чем средний домовладелец по соседству с ним, - бывший вице-президент убежден, что его неустанные труды на благо человечества дают ему право на некоторые дополнительные удобства в жизни.
             Как славно было бы стать демократом! Я мог бы позволять себе без стеснения, так сказать, срывать цветы удовольствия в саду, куда республиканцам вход категорически запрещен. Достаточно напомнить об амурных похождениях братьев Кеннеди, по сей день вызывающих умиление у их поклонников, и в то же время взрыв негодования с их же стороны по поводу адюльтера, в котором был уличен губернатор Южной Каролины республиканец Марк Сэнфорд. Откуда такой двойной стандарт? Очень просто: демократы превозносят терпимое отношение к поведению, которое все религии считают греховным, как высшую, если не единственную социальную ценность. Соответственно этому они при горячем одобрении своих союзников в прессе щедро отпускают себе подобные грехи, провозглашая это своим личным делом. Республиканцы же ратуют за традиционные нравственные ценности, и потому их легко обвинить в лицемерии и ханжестве, если они попадаются с поличным.
             Вот еще пример: конгрессмен-республиканец Марк Фоли подвергся всеобщему осуждению, когда на свет выплыли его фривольные электронные послания юным (но достигшим совершеннолетия) стажерам Конгресса. А конгрессмен-демократ Герри Стадс, вступивший в половую связь с несовершеннолетним юношей из того же корпуса стажеров, выступил в Палате представителей с гневной речью, отстаивая свое право делать все, что он хочет, и его коллеги-демократы покрыли его слова громовыми аплодисментами. Марк Фоли вынужден был с позором уйти из Конгресса, а Герри Стадс уверенно победил на следующих выборах. Что там говорилось насчет Юпитера и быка?..
              Как славно было бы стать демократом! Разве не замечательно было бы не нести никакой ответственности за свои ошибки и неудачи, во всех случаях приводя в свое оправдание универсальное объяснение - «благие намерения»? Каждый раз, когда демократы начинают орудовать рычагами власти, результаты оказываются настолько плачевными, что лучше о них не вспоминать. Если демократы будут оглядываться назад, их взору предстанет лишь бесконечная, уходящая за горизонт череда провалов. Неудивительно, что они не любят говорить о прошлом, предпочитая смотреть в будущее и глухо ссылаясь на «благие намерения». Но для прессы это оправдание вполне убедительно, хотя известная поговорка о том, чем вымощена дорога в ад, могла бы многое объяснить журналистам. Поэтому в прессе демократы живописуются как носители прогресса, устремленные в будущее, а республиканцы - как косные ретрограды, застрявшие в прошлом.
             Как славно было бы стать демократом! Я получил бы полный иммунитет от любых обвинений в расизме. Расовые ищейки старательно обходят стороной демократов, концентрируя всю свою бьющую через край энергию на вынюхивании реальных или мысленных расистских происков, допускаемых или замышляемых республиканцами и консерваторами. За все долгие годы служения сенатора-демократа Роберта Берда на общественном поприще в его адрес не прозвучало ни одного укоризненного слова, хотя в молодые годы он принадлежал к Ку-клукс-клану и вел активную деятельность в звании «клигла» (нечто вроде уличного агигатора, подобного Бараку Обаме, с той только разницей, что будущий президент агитировал на улицах Чикаго в пользу негритянской организации ACORN, в то время как ныне покойный сенатор вербовал в долинах Западной Вирджинии новых членов открыто расистского Ку-клукс-клана). Зато стоит какому-нибудь республиканцу сказать не то слово, как тут же в печати раздается дружный негодующий вой стражей расовой благонадежности.
              Такую же индульгенцию выдают демократам лидерши феминистского движения, копящие весь свой гнев, чтобы обрушить его на головы республиканцев, уличенных в «преступлениях против женщин». Сенатор Боб Пэквуд был безжалостно затравлен и фактически изгнан из Сената за то, что насильно поцеловал в лифте какую-то даму из числа служащих Конгресса. Совершенно иначе относились воинственные феминистки к сенатору Эдварду Кеннеди, чьи красочные прегрешения в отношении прекрасного пола, вплоть до изнасилования, были прекрасно известны всему Вашингтону. И тем не менее феминистские гранддамы, рдея от удовольствия при одном упоминании имени Кеннеди, давали ему полное отпущение грехов, потому что «у него безупречный послужной список по женским вопросам». Между прочим, у Пэквуда этот послужной список был не менее безупречным, но разница в том, что он был республиканцем, а Кеннеди - демократом.
              Этот двойной стандарт носит настолько вопиющий характер, что никто даже не видит необходимости отрицать его наличие. Разница в подходе к демократам и республиканцам воспринимается как нечто абсолютно естественное и неизбежное, словно это непреложный закон природы, а не тактический прием, используемый левыми в качестве оружия в политической борьбе.
              Ох, как славно было бы побыть демократом - хоть чуточку, просто чтобы сладко ощутить, что можно позволять себе делать все, что угодно, не опасаясь последствий. Но увы, как справедливо сказал когда-то президент Картер, «никто не утверждает, будто жизнь справедлива».

          Январь 2011г.                                                                                                                                                                                                                                    ©В.Вольский
 

          Английский оригинал

Об авторе

Виктор Вольский - творческий псевдоним нашего публициста и аналитика.
Свой путь в Америке начал в 1976 году. Семь лет работал в газете "Новое Русское Слово", двадцать последующих лет - на радиостанции "Голос Америки". Сотрудничал с балтиморским журналом "Вестник" и с лос-андежелесским еженедельником "Панорама". 

Область творческих интересов - политика и история. Особое внимание автор уделяет разоблачению фальсификаций и лицемерия, которые нередко преобладают в политике и официальной историографии. Вольский утверждает, что "придерживается трагического взгляда на историю и, в отличие от пролетарского гуманиста, считает, что человек - это звучит не гордо, а горько, даже очень горько..." 

 

                      НАЧАЛО                                                                                        ВОЗВРАТ